Автор: Давид Левашенко (Д.Л.), г.Москва
От редакции: Сергей Щепачков (также непосредственный участник событий) (С.Щ.)

"Очные" спасы.
О событиях во время очного чемпионата России по альпинизму
в ледовом классе в районе Безенги, 2000 год.

Д.Л.: Надееюсь, что то, что здесь изложено, найдет отклик читателей - любителей и профессионалов-альпинистов, и в результате чего мы будем иметь еще одну "порцию" мнений о поведении человека в горах. Я пытался не отступать от фактов, которые не могут показаться ординарными, и которых мы сами были свидетелями. Представляю этот очерк как дневник. Возможно, полная дословность некоторых диалогов не будет точной, но переданное имеет правдивый смысл.

18.07.2000. Утро около 10:00 . Мы, команда из Москвы, в почти полной готовности выйти на подход под маршрут. Позавчера прошла жеребьевка выбора маршрутов соревнований в ледовом классе. Впрочем, о каком "ледовом классе" идет речь, когда в лагере который день с утра стоит жара, а на высоте выше 4000 м по ночам плюсовая температура и журчат ручьи. Сегодня уже две команды, из Красноярска (рук. Балезин) и Екатеринбурга (рук. Нефедов), находятся на маршрутах. Нам же предстоит выйти этой ночью. Добираю последние мелочи в рюкзак, когда вдруг появляется тренер команды, и объявляет, что у красноярцев авария - сорвалась двойка. Последствия неизвестны. Но нам приказано оставаться на месте до следующей связи.

С.Щ.: "Приказано" - достаточно точное слово, передающее характер дальнейших радиосвязей с большой землей.

Д.Л.: С этого момента для нас пошел отчет тревожных - сначала минут, затем часов, наконец, суток ожиданий. В течение часа, до внеочередной связи, никто не пытался высказывать свои предположения, все ждали только фактов. К сожалению, они так и не поступили. Связь с группой Балезина была, только уровень информативности остался прежним… - во всяком случае, для нас. Тем не менее, через 40 минут мы выходим. Кажется, рюкзак весит больше обычного, но идется довольно легко, только чуть медленнее. Ну вот и огромная поляна, необычный для гор плоский и обширный участок рельефа, поросший невысокой травой. Где-то здесь должен быть переход через ручей. Ручей в данном случае понятие весьма условное, в настоящий момент это бурный поток, до краев заполнивший русло. Чуть выше он затопил четверть поляны, подобно рисовым лугам. По щиколотку горных ботинок в воде иду в направлении морены. Еще 1,5 часа перехода и вот первая ледовая ступень. Наверху замечаем людей. Валера делает прозорливое предположение, что это могут быть красноярцы. К нам по веревке спускается человек в "старомодных" кошках и очках в массивной роговой оправе - атрибуты явно важной персоны. Им оказался врач из команды Екатеринбурга. От него мы и узнаем о трагедии. Двойку, Алексея Походенко и Василия Шайморданова, сорвало лавиной с перил. После падения в 400 м их тела обнаружили у подножия склона. Поднимаемся на ледник. В правой части его разбит лагерь красноярцев. Группа во главе с Балезиным спускается в лагерь, двое красноярцев остаются на леднике дожидаться вертолета. Здесь же остановилась и команда Питера. У них две или три палатки, включая вспомогательную группу. Решаем встать поблизости, где-нибудь на центральной морене. К вечеру наползают облака, скрывая от нашего любопытства склоны Крумкола и Мижирги.

С.Щ.: Увидев Крумкол вблизи, я был поражен: насколько он изменился за последние 6-7 дней с того момента, когда мы наблюдали за стеной. По стене идут потоки воды, камнепады и обвалы без длительных перерывов. Гора грязная. Даже такой "безопасный" маршрут как ребро Тимофеева пробивался камнями. Объективная опасность маршрутов значительно превышает их техническую сложность.

Д.Л.: Вскоре стал накрапывать дождь. Для себя решаем, что завтра на маршрут не идем. Но на связи этого не сообщаем. Там, в КСП, всё будто бы без изменений. В нашем представлении об этике поведения, со слабой надеждой ожидаем директив от судейской коллегии. Сергей выговорился, что обычно при таких печальных происшествиях соревнования либо прерывают, объявляя дни траура, либо закрывают совсем. Но увы… Либо наши "отцы", в свете общих перемен, так перестроились, либо, извините, это уже маразм.

С.Щ.: Мы выходили на связь только с нашим наблюдателем на своей частоте. Наблюдатель находился на тех же ночевках что и судьи. На связи я сказал, что нет никакого желания и настроения идти на гору. Ранее на M.R. появлялась информация, что судьи опросили команды и все высказались за продолжение чемпионата. Нам такого вопроса никто не задавал. И мы не высказывались за продолжение этого спортивного праздника. Непонятно почему команда Челябинска "высказавшись за продолжение чемпионата" в тот же день ушла из-под своего маршрута вниз? В 95 г. в Безенги на очном ледово-снежном после произошедшего несчастного случая соревнования были прекращены. На олимпиаде в Мюнхене произошел терракт в результате которого погибло несколько спортсменов. Олимпиада была прервана на несколько дней.

Д.Л.: 19.07.2000. Ночью с Крумкола прошел мощный камнепад, где-то чуть левее маршрута Колчина. Перед рассветом был дождь.

С.Щ.: Ночью была сильная гроза.

Д.Л.: Утро вечера мудренее, в ожидании чая держим маленький совет. Каждый высказывает собственное мнение о планах на сегодня. Особых разногласий нет. Все сходятся в одном: выходить сегодня (в ночь) на маршрут будет неправильно по морально-этическим соображениям, это с одной стороны. С другой, маршруты на Крумкол по северной стене в настоящий момент объективно опасны.

С.Щ.: Решили после завтрака идти вниз в лагерь.

Д.Л.: На общую десятичасовую связь идем к питерцам. Там узнаем еще об одном ЧП. На Каштан-Тау, маршруте Симоника 6а к. тр. ночью во время камнепада завалило группу инструкторов из Самары. Двое погибло, двоих ранило. Маршрут, надо заметить, до сих пор считался относительно безопасным. Слушаем связь приблизительно такого содержания.

Говорит пострадавший Наиль с м-та Симоника:
-…дышать тяжело. Дыхание частое и поверхностное. Левая рука не действует. Виктор Журавлев бредит, ночью еще ходил по полке. По всей видимости, у него черепно-мозговая травма.
Начальник КСП Саратов Ю.С. дает указания по использованию медикаментов из аптечки.
Наиль:
- Аптечку завалило камнями, попробую откопать.
Н-к КСП в обращении к участникам самарских сборов, находящихся в верхнем лагере на 3900 м:
- Когда у вас возвращается группа Колесниченко с Каштана? С "3900".
- Возвращаются сегодня.
Н-к КСП:
- По возвращению пусть берут с собой врача Гилинского и подымаются с ним к пострадавшим. СК (конец связи).

С.Щ.: О том, что в группе Колесниченко три человека и спускаются они после шестерки, а врач Гилинский имел накануне холодную ночевку мы узнали на 11-ти часовой связи.

Д.Л.: Пытаемся представить ситуацию. Тройка (рук. Колесниченко) находится на спуске с вершины Каштана, после прохождении того же маршрута, состояние их в этот день явно будет нерабочее. В лагере самарцев сейчас нет таких, кто имел бы достаточную квалификацию для работы на шесто-категорийном маршруте и спуске по нему пострадавших. Кроме нас и питерцев ближе к ним ни кто не стоит. Быстро принимаем решение и запрашиваем КСП базы, пока не закончилось время связи.

Сергей Щепачков:
- Мы можем выйти на спасательные работы.
Н-к КСП:
- Вы собираетесь сегодня идти на маршрут ?
Ответ:
- Нет.
Н-к КСП:
- Пока оставайтесь на месте. Там есть, кому этим заняться.
- ??? !

С.Щ.: Еще несколько фраз из переговоров. "Команды участвующие в чемпионате к спасработам не привлекаются. "3900" не связывайтесь с московской командой, справляйтесь своими силами." Судьи молчат. Пытаюсь добиться от КСП координации действий нашей команды с общим ходом спасательных работ: будет ли вертолет для заброски снаряжения и спасателей под маршрут, какое снаряжение есть на 3900. "Вам там нечего делать". Потеряли много времени на бесполезные разговоры. Самое важное в создавшейся ситуации по мнению КСП - это отправить вниз двух "бесполезных" девушек с 3900 "чтобы зря продукты не ели".

Д.Л.: Решаем выйти на "3900" без приглашения. Нас поддерживает врач из питерской команды и предлагает собрать аптечку из их медикаментов. Андреев, капитан питерской команды, вполне одобряет такое предложение, в дополнении предлагает еще две статических веревки. Но его намерение остается прежним - идти на маршрут. Забираем веревки, аптечку, все свое снаряжение и выходим. Время 13:30. Вторая ступень ледника сильно расчленена. С верхних кромок ледовых стенок постоянно срываются камни. Проскакиваем такие участки с максимальной скоростью. Многие снежно-ледовые мосты за это время превратились в ажурные сооружения, сказочная красота которых таит коварство. Уже на плато ступени, внизу замечаю движущего в нашу сторону человека. Вскоре расстояние между нами сокращается, и мы узнаем Олега Хвостенко из группы Балезина. Теперь нас уже пятеро. Последний взлет на скальное плечо, и мы на стоянках "3900". А здесь нас все же ждут. И это придает уверенности в правильности наших действий. Знакомимся, ребята из Самары: Уваров Александр, Журавлев Андрей, Евстифеев Владислав. Рядом стоит группа Алексея Уткина. Перекусываем самарским салом, пьем чай и уходим под Каштан. Там уже для нас поставили палатку и занесли спальники. По нашим следам идет еще один хорошо экипированный альпинист. Только перед последней ступенью выясняем, что это и есть врач Володя Гилинский. Здесь же встречаем группу с Каштана - Виктора Колисниченко, Костю Кривулина, Максима Суханова. На подходе у самих палаток оказываемся свидетелями экстремального зрелища. Падающая лавина с крутого ледового склона скатывается на ледник в направлении бивуака из двух палаток, крылья которых от воздушной волны начинает трепыхать. Из палатки высовывается фигура человека в положении низкого старта. Не доезжая несколько метров, фронт лавины останавливается. Сбрасываем рюкзаки и спешным порядком переносим лагерь на безопасное место. В результате сумбурной переноски вещей в руках у меня оказывается полная кастрюля горячего супа, любезно приготовленного Нилом Журавлевым, с которым так и пришлось идти по леднику. Подготавливаемся к выходу, расспрашиваем Нила, о расположении на стене потерпевшей группы. Пытаемся приблизительно оценить это расстояние от бергшрунта.

Время связи 20.00.
Сергей:
- Мы находимся под маршрутом. Если есть возможность. Нам нужно еще метров 400 статической веревки, и страховочные элементы для ледового и скального рельефа и еще одну акью.
Н-к КСП:
- Так. Во-первых, у нас такого количества веревки нет. Во-вторых, вам хватит трех веревок. Какое расстояние до пострадавших?
Сергей:
- Вероятно 12 веревок. (Их оказалось 13).
- Двенадцать веревок это вся техническая часть маршрута. По моим представлениям до них 6 веревок. Так. Берите три веревки и с врачом начинайте подъем.
- Мы примем к сведению ваше предложение. СК.

С.Щ.: На этой связи чувствовал себя мальчиком. Выслушал лекцию о том, как четыре человека должны организовать свои действия для спуска двух тяжело пострадавших с середины шестерошного контрфорса. Следует признать, что теоретически это возможно.

Д.Л.: В начале девятого вечера начинаем работу на маршруте. Решаем обойти слева по льду нижнюю часть скальных выступов. Похоже, это удается, к тому же первые веревки ложатся под прикрытием скал. Погода так себе, облачность низкая и сумерки наступают раньше обычного. Около десяти начинается гроза, грохочет довольно близко. Снег кружится снежинками, а потом посыпал густой и крупной крупой. Третью веревку Сергей с Димой проходят в полной темноте при свете фонарей. Дальше скалы. Спускаемся к полуночи к палаткам. Завтра настраиваемся на подъем 4.00. Не предполагаем откуда, но спальников хватает на всех. Все свои мы оставили внизу. Надо отдать должное ребятам из Самары, устраивают нас по первому разряду. А у Нила, по-моему, всегда наготове чай и стряпня.

Ребята будят нас в назначенный час. Опять идет снег. Решаем отложить выход на час. Накануне с Виктором Колисничеко договорились, что первую половину, преимущественно ледовую часть маршрута, обрабатываем мы; и, где-то ко второй половине дня подключается их группа вместе с Гилинским. Связь назначаем между собой, по возможности, через каждый час.

В 10 часов, с высоты 6-7 веревки, слышим шум вертолета. Пролетев чуть дальше палаток и зависнув над снежной подушкой, с вертолета был сброшен груз. Среди полученного снаряжения: трех веревок, образца 60-х и крючьев, не оказалось наиболее важного - ледобуров.

Ребята продолжают подъем, мы же с Валерой спускаемся за снаряжением. Внизу, у перил встречаем Костю, Олега Хвостенко и Гилинского. В 13.00 общая связь. К этому же времени с "3900" подходят Виктор и Максим. Связываемся с пострадавшим:
- Как ваше состояние?
- У меня состояние удовлетворительное, - отвечает Манеев Наиль.
- Как Журавлев?
- С Журавлевым плохо.
Рацию забирает Колисниченко:
- Наиль, как Виктор (Журавлев)?
- Дыхания нет, пульса нет… Со вчерашнего вечера.
- Понятно… Наиль, мы сегодня подойдем к тебе, держись. Сколько у вас целых веревок?
- Было три. Какие-то спутаны.
Пока Наиль пытается оценить состояние веревок. В связь вмешивается н-к КСП:
- Какое вам дело до их веревок, обходитесь тем, что у вас есть.
- У нас может не хватить перильных веревок.
- Вам достаточно трех веревок для спуска пострадавшего. Чему только тебя учили.
(И это рекомендации КСП для работы на маршруте 6 к.тр., где могут оказаться тяжелые передвижения с пострадавшим по сложному рельефу)

Добираем с Валерой снаряжение. К нам подсоединяется Леша Уткин, берем с ним акью, и начинаем подъем. Следом за нами идут Виктор и Максим. Пока погода к нам благосклонна, пасмурно, но осадков нет. Однако со стен, местами, льет как из ушата. Мокрый снег налипает на веревку, от этого жумар часто забивается и проскальзывает. Подходим к концу перил довольно быстро. Кто работает первым, не знаю. Но, по всей видимости, выше на участках лазание трудное, и дело идет не так быстро. То и дело сверху летят камушки и комья мокрого снега.
Ну, вот и последняя 13-ая веревка, время около восьми вечера. Наверху отчетливо видим тела, зависшие на самостраховках, и чуть выше на полке сидячего человека. Пропускаем вперед врача. Гилинский констатирует три смерти: Подгурского Павла, Валиева Марата, Журавлева Виктора. Наиль, наиболее вероятно, сможет идти с сопровождающим. Сопровождать его вызывается Сергей. Начинаем спуск. Уходим с Димой первыми - укреплять станции, и подготавливать перила для более удобного спуска.

С.Щ.: На спуске ночью прилетевший сверху камень сломал Наилю руку.

Д.Л.: К палаткам спускаемся глубокой ночью. Последние участники спуска подходят во 2-м часу.

Следующий день прошел в ожидании вертолета, который прилетел только через сутки и доставил группу из Саратова и Челябинска, - ребята отказались от первого тура соревнований, но выступили с решением заниматься транспортировкой тел с маршрута Симмоника. К сожалению, состояние стены за прошедшие 2-3 дня ухудшилось настолько, что сыпать стало в любое время суток и, как казалось до этого, на самых безопасных участках маршрутов. В нижней части недавно провешенные перильные веревки оказались перебитыми. После нескольких попыток начать работу на маршруте ребята отказались от подъема.

Вот собственно и все.
Формально соревнования продолжались.
Наиля благополучно доставили в больницу Нальчика.
Ну а мы недолго задержались в районе Безенги, и вскоре вернулись в Москву.

С.Щ.: Было непонятно молчание судей. Не хочется придумывать причины по которым начальник КСП давал абсурдные команды. Удивила информация появившаяся в интернете о ходе чемпионата.
Спасибо директору а/л "Безенги" Анаеву Али за внимание к альпинистам вернувшимся со спасработ.
В конце августа альпинисты Самары и Ульяновска выехали в район Безенги для снятия тел погибших. Пусть у них все получится.