Пишите в ФОРУМ на Mountain.RU

Автор: Алена Зюзина, г. Минск, Беларусь

Шхара, Крумкол и другие

Женский взгляд на Безенги

Безенги… Все альпинисты, даже новички, знают, что это самый суровый район Кавказа. Заснеженный, заледенелый, холодный и технически сложный. К тому же самый высокий, не считая Эльбруса и Казбека, которые, являясь вулканами, стоят отдельно, не в хребте. Шесть пятитысячников из восьми Кавказских, Безенгийский ледник протяженностью 9 км. Лучшего района перезимовать лето на не очень большом удалении от Беларуси, пожалуй, не найти. Вместо того чтобы поехать, скажем, на море или на теплые крымские скалы, некоторые романтики, называющие себя альпинистами, предпочитают суровые холодные горы.

Вот и прошедшим летом более тридцати белорусов выехали в район Безенги, для совершения восхождений разных категорий сложности: от самых простых, до очень сложных.

Наша команда, кмс по альпинизму Николай Бандалет, перворязрядники Кирилл Корзюк и Алена Зюзина, выехала вместе со всеми, но планы мы строили спортивные и на маршруты ходили втроем.

Принцип свободного лазанья (без искусственных точек опоры) и принцип минимализма (меньше несешь – быстрее идешь) – идейная основа нашего выезда. Да еще лозунг “комбинированный маршрут ходится в любую погоду”. Так и ходили.

Акклиматизация

По приезду в лагерь “Безенги”, мы собирались сразу же начать спортивную программу. Времени у нас было немного, всего три недели, а то и две, учитывая, что обычно неделя уходит на акклиматизацию. Мы, как “крутые перцы”, собирались выйти на подход в “Теплый угол” на следующий же день. Начальник КСП Юрий Сергеевич Саратов, однако, нас не выпустил. И вообще, так как книжка альпиниста была только у Кирилла, предложил нам ходить как туристам. Это нас несколько смутило. Еще Саратов стал напоминать, что раньше первый выход в высокогорную зону осуществлялся только после скальных, снежных, ледовых занятий, то есть где-то через неделю после приезда. Мы такой роскоши позволить себе никак не могли. Поэтому на второй день прогулялись вверх по левобережной (орографически) морене ледника Кундюм-Мижирги на два часа вверх (там находятся уютные ночевки под п. Брно), а на третий уже вышли в “Теплый угол”.

Подход в ТУ, надо сказать, без акклиматизации не так-то прост. Вначале час поднимаешься по правобережной морене того же ледника Кундюм-Мижирги, а затем начинается взлет вдоль речки. Издали вообще нельзя сказать, что там могут ходить люди. Козлы – еще куда ни шло, но туристы-альпинисты с тяжеленными “чувайлами” – не-е-ет. Все-таки Саратов был прав. Мы бы, конечно, не умерли, если б вышли вчера, но было бы тяжело, ох…Подъем шел по тропе среди травы, потом по сыпушке (осыпь на таком крутяке, ну надо же!). Вверху нас накрыло туманом, вообще непонятно было, куда лезем. Когда вышли к Укю-кошу, возникла идея остаться там ночевать. Но ее быстро задавили доводы про девочек из Калуги, которые подойдут завтра, и про возможность поспать подольше и выйти на гору попозже, если вечером подняться повыше. В общем, пройдя еще намного, остановились на площадках напротив знаменитого “Арбуза” (маршрут 3б кат. сл.) на в. Архимед. Правда, той тройки, которую раньше ходили почти все приезжавшие в Безенги, уже нет, обвалился арбуз, растаял. Вот еще одно свидетельство таяния ледников на Кавказе. С другой стороны ущелья стоит Гидан-тау. На него-то мы и собирались идти открываться. Внимательно рассмотрев замечательные сыпухи с востока (2а) и осыпной кулуар с запада (2б), выбрали менее камнеопасный маршрут по восточному гребню.

Еще в лагере, пакуя рюкзаки, решили оставить одну веревку. Принцип минимализма – против него не попрешь. А под Гиданом Коля и говорит: “Алена, веревку берем?” “Не знаю” - отвечаю я. Киря тоже задумался. Вообще-то, зачем тянуть лишний груз, зачем связываться там, где все идется пешком? Не взяли мы веревку, и, следовательно, не взяли вообще никакого снаряжения для организации страховки на маршруте. Только лыжные палочки да каски. Но чтобы жизнь уж совсем медом не казалась, пошли в ботинках - в трекингах на спуске по сыпухе можно и ноги переломать.

Вылезли мы на вершину где-то в пол десятого. Увидели Эльбрус, Коштан, Мижирги, Дых-тау, Брно. От вида пятитысячников дух захватывает. А вот пик Брно – большая куча, которая стоит над лагерем и загораживает Безенгийскую стену. Его так и называют – куча Брна. Погода – блеск. Красота!

На спуске по 1б встретили “солиста”, он поднимался по сыпухе. Не ходите новички на единички. 1б на Гидан вся идет по осыпям, только вверху метров 40 по гребню. Какое счастье, что я никогда не ходила 1б. На двойках хоть чуток полазить можно.

Спустились вниз в 11.30. Впереди целый день. И в отличие от вчера, ясная погода стояла до вечера. На камнях получилась сковородка. Жарко снаружи, душно в палатке. Мужики помаялись и пошли в гости к москвичам. Я чуток поплескалась в речке. Из развлечений там доступно только отпугивание горных козлов, которые наглеют и так и норовят что-нибудь стянуть. Лезут к самой палатке и почти не боятся людей.

Назавтра собирались на 4а на в. Восточный Урал по комбинированному маршруту. Сегодня туда ходили калужане. Вернулись они только в восемь вечера. Сказали, что плутанули, но где, не признались. Говорят: идите по нашим следам. Ну, мы так и сделали. Предварительно у тех же калужан стрельнули веревку, так как про спуск дюльфером с четверки как-то забыли, когда решали оставить в лагере нашу вторую веревку.

Подход под маршрут недлинный, часа полтора. Вышли в 6 утра, прошли по морене, леднику и подошли к снежно-ледовому склону. Не умею определять крутизну склона в градусах, но там было нормально. До бергшрунда шли одновременно, просто связавшись, потом крутили по одному ледобуру на веревку и тоже одновременно поднимались. Темп, конечно, был хороший, состояние снега нормальное для ходьбы, не для страховки, то есть фирн, чтобы закрутить бур, надо рыть яму, искать лед. По большому счету, ничего военного. Такие маршруты я уже ходила, правда, с переменной страховкой.

Поднялись на перемычку. Справа стоит скальный зуб Урала. Бросили рюкзаки, кошки. Вылезли полторы веревки на вершину. Читаем записку: “Группа альпинистов … совершила восхождение по маршруту 3б кат. сл. на в. Малый Урал”. Облом-с, не туда взошли. Вот и ходите по чужим следам. Ну да ладно, 3б так 3б. Решили, что восхождение на вторую вершину Урала мы совершать не будем, не это наша цель. Наша цель – хорошо акклиматизироваться перед большой горой. На спуске я мечтала о лыжах. Как было бы здорово скатиться по снежку, а не месить его ногами. Потом снизу смотрели, искали четверку. Решили, что и она стаяла, так как в описании было четко сказано “по ледово-снежному склону на перемычку, направо на В. Урал”, а реально л-с склон правее М. Урала перемежался скальными поясами. Калужане, как потом выяснилось, М. Урал обошли снизу по снегу.

Спустились на ночевки быстро и в тот же день вернулись в лагерь. Отдыхали два дня. Ходили лазить на скалы. Я давно не выезжала на естественный рельеф, и это было заметно. Бандалет даже назвал меня “фанерным гением”. Как раз в эти дни а/л отмечал свой 45-летний юбилей. Мы понаблюдали за соревнованиями, в которых участвовала наша минская скалолазка Инна Максименя. И первого августа пошли к большой горе.

Восхождение
Шхара. 5б по Томашека

После успешного акклиматизационного выхода в “Теплый угол” мы выдвинулись в сторону Безенгийской стены. Мы собирались взойти на в. Шхара-главная (5068 м) по маршруту Томашека 5б категории сложности. Подход под стену по Безенгийскому леднику занял шесть с половиной часов. На леднике имеется замечательный ориентир – два больших камня, очень похожие на грибы, потому как стоят на ледовых ножках. В конце сезона один их них упал, сказались недели непогоды. После четырех часов плавного набора высоты по леднику вас встречает крутой подъем на морену, где надо лезть, и потом еще более часа по этой самой морене. Ночевать остановились на “Австрийских ночевках” в хижине Джанги-кош. Нам, как серьезным альпинистам, даже уступили место в хижине. Палатку мы брали только высотную.

Мы вышли с Джанги-коша в два ночи. Сначала по тропе, затем по леднику, а через пару часов и по ледопаду. В темноте было жутковато ходить среди сераков, трещин, снежных гребешков. Мы связались и стали подниматься по льду. К рассвету подошли к скалам и полезли. Я потихоньку жумарила сзади, чтобы Коля и Кирилл могли нормально работать на маршруте. В первый день лидировал Бандалет. В нижней части прошли большой снежно-ледовый кулуар. Затем лезли по скалам, местами чистым и теплым, а порой покрытым натечным льдом. Подниматься по перилам, оказывается, не так-то просто, да еще по комбинированному рельефу. Я раньше только на одной горе жумарила, а так все время сама лазила. Было очень тяжело в первый день, потому что ребята были полны сил и вдохновения, а я с тоской думала: “куда я лезу?” Понимала, что не должна тормозить ребят, но понимала также и то, что глупо тягаться со здоровыми мужиками. Плюс еще и крючья выбивать, и закладки, положенные качественно, выковыривать. Прошли мы в этот день довольно много, место первой ночевки из описания проскочили быстро, я даже и не разглядела площадку. Но мне уже хотелось отдохнуть, а Коля все двигался вверх. Лазанье, надо сказать, иногда вызывало затруднения. Шли-то мы в кошках, а чистые скалы все-таки встречались. Один раз Коля даже рюкзак снял, чтобы пролезть почти отвесный участок. Было очень неуютно смотреть снизу, как Кирилл потом перилил с двумя рюкзаками. Да и сама я не бегом там бежала. Замучилась я к вечеру так, что перспектива полулежачей ночевки на маленьком пятачке гребня меня особо не пугала.

Страху я натерпелась ночью, когда началась гроза. Еще вечером стало натягивать облака из-за Безенгийской стены со стороны Грузии. Мы с Кириллом еще переговорили, что не к добру это. Но такой грозы мы не ожидали. Так страшно мне никогда еще в жизни не было. Казалось, по нам сейчас ка-а-ак шандарахнет. Киря таки получил небольшим разрядом по организму, но не сильно. Я от молний пряталась под спальник и изо всех сил молилась. Пошел мокрый снег, который насквозь промочил нашу нерастянутую парашютную палатку и наши спальники. Когда перестало сверкать и греметь, мы еще немного подремали, и Коля скомандовал подъем.

Мы с Кириллом впервые участвовали в таком сложном и многодневном восхождении. Психологически было очень тяжело ложиться спать и знать, что завтра ты вниз еще не спустишься, что зависаешь на горе еще на несколько дней. Для Коли Бандалета неделя на горе – привычное дело. Он тормошил нас, заставлял шевелиться. Видя, что мы готовы спать да восхода солнца и терять драгоценное светлое время суток, он с четырех утра начинал топить снег, кипятить чай. Без него мы бы такой маршрут не сходили.

Наутро все вокруг было засыпано снегом. И он продолжал идти, правда, уже без грозы, и на том спасибо. Состояние маршрута испортилось – это очевидно. Ясно было и то, что спуститься по пути подъема мы не сможем, спуск только через вершину. Да и Бандалет все твердил про комбинированный маршрут и плохую погоду. Итак, мы продолжаем восхождение. На этот раз первым работал Кирилл, с ледовым инструментом и фифой в руках, в кошках, которые уже становились родными, потому что снимать их нельзя. Весь день видимость была хуже некуда, шел мокрый снег. Было очень холодно стоять на станциях и ждать, когда придет моя очередь перилить, совсем не хотелось двигаться. Но движение - единственный способ выжить. Приходилось сжимать зубы и лезть под снежными ручейками, стекающими по натечному льду каминов. Хорошо еще, что на этом маршруте большим лавинам не откуда взяться. На каждом сеансе связи мы докладывали, что у нас все хорошо, погода – дрянь, но лезем. А в ответ нам: “Ну, работайте”. Когда в районе четырех часов решили становиться на ночевку, я очень обрадовалась, что мои мучения временно прекратились. Вторая ночевка была лежачая. На маленькой перемычке срубили снежный гребешок, растянули палатку на ледобурах и ледовых инструментах. Ух, как хорошо спрятаться от ветра. Готовим ужин: чай, бульон, пюре, снова чай. Пардон, еще был спирт, которого взяли совсем мало, и до ног его тепло не доходило, у меня, по крайней мере. Ночлег сил особо не прибавил. Меня колотило от холода всю ночь. Спать не могла не из-за высоты, а из-за холода. Мокрые ноги, промокшие до безобразия спальники, которые Кирилл тщетно пытался сушить на горелке. Только к утру слегка начала дремать. Но Коля, видя двух замерзших “чайников” снова берет инициативу в свои руки и начинает готовить завтрак. Пора двигаться дальше.

На третий день погода стала налаживаться. Все трое радовались солнцу, проглядывавшему из рваной облачности. Появилась уверенность, что мы сходим эту гору. Так как после вчерашнего снегопада все кругом было засыпано, на скалы мы старались не выходить. В верхней части ребра крутизна уменьшилась, идти стало легче. Зато глубина снега значительно увеличилась. Топтать следы - весьма утомительное занятие, особенно после обильных снегопадов. Тем не менее, двигаемся дальше. Миновав ледовые сбросы, мы вышли на предвершинное плато. Но наверху, как обычно бывает на высоте, сильно сдувало. Снова натянуло облачность, начиналась гроза. По нашим расчетам до вершины оставалось совсем немного. Но лезть в эпицентр как-то не хотелось. Поэтому, хотя еще было довольно рано, решили становиться на ночевку. Поставили палатку, сняли страховочные системы, начали топить снег. Через пару часов гроза прошла, выглянуло солнце. Вот она – вершина. Но уже слишком поздно, мы ночуем здесь, на высоте пять тысяч метров.

За ночь палатку наполовину занесло снегом. Мороз на такой высоте ночью -10 - -20 градусов, вдобавок сильный ветер. Даже в туалет сходить – уже проблема. Недостаток кислорода особо не ощутили, немного поболела голова. Учитывая три отработанных на горе дня, потерю огромного количества энергии, чувство дискомфорта на высоте - вполне нормальное явление. Хорошо выспаться снова не удалось. (Вообще с трудом себе представляю, как можно крепко спать на горе.)

На четвертый день с утра было ясно и ужасно холодно. И красотища вокруг неимоверная! Вся Безенгийская стена открыта, виден Эльбрус, с другой стороны – Коштан, Мижирги, Дых-тау. И снег, много снега… Я долго не могла согреться. Пальцы на ногах почти не чувствовала. Правда, когда взошло солнце, стало теплее. На вершину поднялись быстро, в девять уже начали спуск.

Вершина Шхара-главная представляет собой острый снежный гребешок. Контрольный тур сложен на скалках с южной стороны. Там даже негде сфотографироваться. Снимались, уже чуть приспустившись по гребню. Очень поразила грузинская, южная, сторона Главного Кавказского Хребта. Вся Грузия зеленая, а на севере, в России, сурово - все белое ото льда и снега.

Спуск занял целый день. Острый снежный гребень, иногда со скалами, по нему вверх идет 5А, и вниз тоже не сладко. Пару раз приходилось садиться верхом и сползать по гребешкам на пятой точке. В средней части долго спускались лицом к склону на три такта. Страховка почти отсутствовала, все трое порой шли с одной стороны гребня. Было страшно. Вниз уходили ледовые сбросы, на которых задержаться невозможно, а на гребне фирн или пушистый снег, ледобур не закрутить. В нижней части ушли с гребня и заложили три дюльфера. Это была просто благодать по сравнению с топтанием ступеней спиной вперед. Вниз, на ледник, сошли только в восемь вечера. Развязались, поснимали мокрые обвязки, тяжелое железо, кошки и каски, которые уже почти приросли к телу. Наконец можно свободно потянуться. Зато, когда засунули все это в рюкзаки, пришлось еще напрячься, чтобы дойти до ночевок. К Джанги-кошу пришли уже почти в темноте. Нас встречали минчане, поднявшиеся на Австрийки, отпаивали нас чаем и бульонами. Все были рады, что спустились вниз, что гора нас отпустила, что выжили. Но это была радость без эмоций. На них сил не осталось. И осознание, что мы сделали что-то выдающееся, пришло уже позже, в лагере. Я лично до сих пор еще не все переварила, не все осознала. Но одно я знаю точно, я пойду еще куда-нибудь, на красивую сложную гору, на серьезный маршрут. Жизни без гор я себе не представляю.

После такого восхождения начальник КСП Юрий Сергеевич Саратов уже не ворчал и на нас не косился. Мы были третьей группой, взошедшей на Шхару в этом сезоне. Перед нами грузины лезли ее восемь дней, пургу они пережидали в палатке. Мы прошли маршрут за четыре дня в плохих погодных условиях. Это очень хороший результат, учитывая все обстоятельства. И после нас никто больше этим летом туда ходил, так как погода испортилась окончательно.

Ожидание
Крумкол. 6а, маршрут Тимофеева

Теперь Саратов спокойно выпустил Колю с Кириллом на шестерку а. Мне предлагали, но я отказалась. В Минске мы договаривались, что ребята пойдут на шестерку вдвоем, я не настраивалась идти куда-то еще после Шхары. Поэтому осталась внизу приходить в себя. (И надо сказать, было от чего. Подморозила ноги, обгорела, лицо опухло, на губах, на носу - герпес. Мужики все шутили: “Доброе утро, красавица”.) Времени на восхождение у ребят было не так уж и много, всего четыре дня до отъезда. Шестерку решили идти на в. Крумкол (4676 м.). Она расположена в Северном массиве.

Во время похода под маршрут погода опять стала портиться. Дождь лил до самого утра, ребята не смогли выйти на гору. Зато ушли на перевал туристы из Киева, которые накануне поднялись на ночевки и угощали нас коньяком с ананасами. Разница между туристами и альпинистами в том и заключается, что мы не начинаем маршруты в плохую погоду. Продолжать и заканчивать – это другое дело. Но начало всегда должно быть хорошим. Мы договаривались, что я унесу палатку, спальник и ненужное снаряжение вниз, так что пришлось и мне сидеть наверху, ждать у гор погоды. Прогулялась вниз на половину пути до лагеря, встретила минчан, разжилась у них кой какими продуктами. А потом единственным развлечением было слушать радиосвязь базы с группами восходителей. На Крумкольских ночевках даже козлов нет, только птички порой попискивают среди камней. Весь день со стены сыпало: сходили лавины, обваливался многолетний лед, подтаявший от дождя и теплой ночи, - грохотало по всему ущелью.

Назавтра ребята в три часа ушли на восхождение, а я поутру спокойно спустилась в лагерь. Вечером сходила на КСП послушать “радио” - вечернюю связь с Колей и Кириллом. В этот день они очень хорошо продвинулись – пролезли первый бастион, это почти половина маршрута. Надо сказать, в хорошем темпе работали ребята. Акклиматизация после Шхары была полноценная, шли в двойке, ничего лишнего с собой не тащили. Молодцы! Завтра вылезут на вершину. Думая так, я спокойно отправилась спать.

Но назавтра ни Северный массив, ни Безенгийскую стену из лагеря увидеть было невозможно. С самого утра вверху ущелий ходили облака. Я поняла, что ребятам опять не повезло. А когда к обеду пошел дождь, стало ясно, что за два дня они гору не сходят. Испытав на собственной шкуре, что значит непогода на горе, я прекрасно понимала, как им плохо, мокро и тяжело работать на маршруте. К тому же на Шхаре солнце довольно рано начинало освещать северное ребро. А у ребят на Крумколе солнце появлялось только в два часа дня. Холодина, да еще непогода, и вдобавок 6а. Вот это и есть настоящий альпинизм.

Ходила на каждый сеанс связи. Когда Коля сказал, что они решили спускаться на южную сторону, через Джанги-кош, забеспокоилась еще больше. Спуск через два перевала, длинный, утомительный, и незнакомый. Ведь готовили и изучали другой, на север. И все, кто более-менее знают район Безенги, сказали, что ребята не успеют спуститься вовремя. На южной стороне Крумкола люди сейчас почти не ходят, одни медведи, троп там нет, снегу навалило по колено - турецкий поход.

На третий день восхождения в десять часов по рации Коля сказал, что они выходят на гребень. До вершины оставалось часа 1.5 – 2. Но видимости не было никакой. Дождь внизу шел вторые сутки, что уж говорить о высоте. Больше на связь ребята не выходили. Они перевалили через гребень, оттуда рация не тянула, да и аккумулятор уже должен был сесть. Теперь слушали, что скажет наблюдатель на Джанги-кош.

На утро в день отъезда ребята до “Австрийских ночевок” еще не дошли. Они опоздали на поезд. Честно говоря, было очень не по себе уезжать без своих товарищей. Минчане, которые еще оставались на неделю в лагере, убедили меня ехать, обязались дождаться Колю и Кирилла и отправить их домой. Зная ребят, их бойцовский характер, я все ждала, вдруг они нас догонят, успеют, если не в Пятигорск, так в Минводы. Не успели. Как выяснилось позже, они только в одиннадцать вечера пришли в лагерь. Встречали их как героев. Все эти три дня непогоды наверху были только Коля и Кирилл. Все остальные обитатели а/л “Безенги” давно уже сидели внизу, и слушали по радиосвязи, как продвигаются минские альпинисты.

Итак, пройдены две большие горы – Шхара и Крумкол - по маршрутам 5б и 6а категории сложности за трехнедельный выезд. Учитывая непогоду, плохое состояние маршрутов и небольшой срок пребывания в горах, это отличный результат. Сезон засчитан. А стремление идти вверх, на новые вершины нас не оставляет, и уже строятся планы дальнейших восхождений.