Чтобы быть в курсе последних событий в мире альпинизма и горного туризма, читайте Новостную ленту на Mountain.RU

Автор: Дмитрий Фрейтор, США

 

Страх

Я стою на четырёх зацепах и не в силах сделать следующее движение. Два зацепа под ноги, два зацепа под руки. Я приклеен к этому участку скалы, распят на нём. Я не могу сдвинуться с места. Мне страшно. Моя правая нога стоит на живом блоке, скорее даже не стоит на нём, а подпирает его: если я уменьшу нагрузку, блок полетит вниз, по направлению к Андрею. Левой рукой я придерживаюсь за откол. Или придерживаю его? Под правой рукой просто несколько поставленных друг на друга булыжников, как будто кто-то сложил здесь тур. Даже если левый откол останется на месте после того, как я отпущу руку, выдержит ли эта конструкция? А на чём стоит моя левая нога, я даже знать не хочу.

Chinaman's Peak ранним утром

Если есть такое созвездие “Вселяющий страх”, то оно находилось в зените на протяжении всей этой поездки в Canadian Rockies. Началось всё уже на второй день, когда мы пошли по маршруту Oriental Express на пик Chinaman, который даже и горой-то назвать нельзя. Это, скорее, скала, впечатляющая, конечно, но просто скала. Первую и вторую верёвки пролезли без приключений. А на третьей я, видимо, слишком рано начал косой траверс вправо через небольшое нависание. С промежуточными точками было плохо, пришлось вылезти метров на пятнадцать от последней. Шедший вторым Андрей, привыкший к гранитным крепостям наших “домашних” скал, слишком сильно взялся за небольшой откол и улетел вместе с ним. Камни, вылетевшие из под его ног, и камни, сдёрнутые верёвкой, устремились к тропе, где как раз проходила группа. Косой траверс, нависание, натяжение верёвки, грохот…Хоть Андрей и был вторым, но происшествие нас впечатлило. Андрей смог собраться и долезть до станции, но на этом наше восхождение прекратилось.

Андрей Маньковский на ключе маршрута Мозера на Mt. Lewis

Потом, уже втроём с Ирой, мы пошли на Mount Lewis. Почему-то не взяли с собой карту и, разумеется, заплутали на подходе. Лезть начали только часов в десять. Описание обещало на предвершинной башне “зловещий камин”. К здоровенной полке под башней мы вылезли порядком измотанные: лазание было не сложным, но мы уже пролезли не меньше двенадцати верёвок, да и со стаховкой на маршруте были проблемы, приходилось быть предельно внимательными, и нервное напряжение уже сказывалось не меньше физического. И вот в таком состоянии мы действительно увидели зловещий камин! Описание не врало. Его чёрная глубина, казалось, засасывала в себя остатки предзакатного солнца. Он придавал всей башне мрачный вид, вызывая чувство безысходности. Что-то внутри меня, подталкивавшее вперёд на последних верёвках, теперь исчезло, и я малодушно предложил Андрею и Ире оставить башню на утро.

По счастью, моя внутренняя паника не распространилась на них, и мы вылезли наверх до наступления темноты. Но дюльферять заканчивали при свете фонариков. Выяснилось, что у нас их только два. Тропу на сыпухе мы потеряли сразу и спускались практически наобум. В темноте и с усталости сыпуха казалась почти вертикальной, выскакивавшие из-под ног камни с грохотом улетали куда-то вниз.

Несколько лет назад Ира с Димой попали под страшный камнепад, Диме раскроило голову, и врачи еле собрали его. С тех пор Ира боится камней практически до потери контроля. Во время нашего спуска она несколько раз бессильно садилась, поддаваясь этому страху.

В поисках правильного камина на маршруте Мозера на Mt. Lewis

Очень аккуратно переношу вес тела на левую ногу. Снизу доносятся стук камней и беззлобная ругань. Ещё более аккуратно снимаю правую ногу с живого блока – он подаётся наружу, и я сразу же ставлю ногу обратно. Снова нагружаю левую ногу, снова приподнимаю правую и сразу же подстукиваю ею блок – на этот раз он остаётся на месте. Упираюсь правой ногой сантиметров на двадцать повыше. Осторожно приподнимаю правую руку, стараюсь не задеть ни один из булыжников, за которые она “держалась”.

- Андрей, внимательно, могут опять камни пойти!..

Дотягиваюсь до небольшого выступа и берусь за него, предварительно хорошенечко постучав по нему. Чёрт, как же всё это неудобно с рюкзаком! Выступ держится. Левой рукой вжимаю откол поглубже в стену, потом берусь ею рядом с правой. Ставлю повыше левую ногу, при этом задеваю коленом за небольшой выступ, части которого сразу устремляются вниз. В висках стучит, по спине под рюкзаком струится пот.

Ира Агаркова на подходе к пику Stanley

Ирин страх перед камнями имеет чисто животную природу. Это Инстинкт Самосохранения в первозданном виде. Именно благодаря ему, она осталась целой и невредимой на Mount Stanley. Мы уже спускались вниз с ледового плато. Давала о себе знать отвычка от продолжительного хождения на передних зубьях, и в конце мы стали делать дюльфера.

Погода в течение дня была переменная, но во второй его половине было солнечно и довольно тепло. Мы спускались по тому же склону, где поднимались утром. Только теперь мимо нас периодически пролетали камни. То ли горе надоело наше колупание, то ли она рассердилась на нашу неподготовленность. Так или иначе, она стремилась избавиться от нас, скинуть нас со своего горба. Впрочем, нам казалось, что она скорее просто предупреждает нас: камешки, которыми она принялась бросаться, были небольшими: дневного тепла явно не хватило на то, чтобы сдвинуть с места что-то значительное.

Первая верёвка маршрута на пик Stanley. Вечером того же дня в этом месте Ира чудом спаслась от камней

Я спустился к очередной станции и отошёл метров на пятнадцать в сторону, туда, где Андрей закрепил последнюю верёвку, которая выводила нас на морену. Вщелкнулся в станцию и начал выбирать верёвку, а Ира в это время выкручивала ледобуры. Андрей уже ждал внизу. Минут через десять мы все должны были быть в безопасности. Минут через десять... Полный ужаса Ирин голос я услышал ещё до того, как до меня донеслись стук и грохот сверху: “Камни!!!” “Ира, опять ты…” - подумал я, но её интонация заставила меня задрать голову. Эти камни были уже полновесными!

Дальнейшее произошло быстрее, чем я напишу, а вы прочитаете об этом. Ира выщелкнулась из станции и, с одним ледовым молотком, сделала несколько скачков ко мне. Я несколько растерялся, не зная выбирать ли мне верёвку или попытаться продеть её в страховочное устройство. И тут Ира оступилась и начала скользить вниз по склону. В этот момент камень размером с компьютерный монитор ударил точно в её станцию, ровно в то место, где Ира была всего лишь несколько мгновений назад. Я приготовился к рывку – и как раз в этот время, проскользив метра три по сорокаградусному ледовому склону, Ира зарубилась единственным молотком! Будучи достаточно далеко от неё, я всё же слышал Ирино учащённое дыхание. Мы оба не могли поверить в то, что только что произошло. А потом я увидел Ирины глаза! Даже теперь, когда я вспоминаю этот взгляд, меня пробирает дрожь.

Так, осторожно, ногу ставим вот сюда, здесь похлопаем рукой – вроде стоит на месте, попробуем нагрузить. Так, теперь чуть-чуть развернёмся боком. Господи, только бы всё это не понеслось вниз! Может и надо было попытаться поставить точку на той хилой френде. Теперь вот улез уже почти на полверёвки. Так, не думать об этом! А о чём же думать? Думай о Юльке. Ну что ж, о Юльке, так о Юльке. Если я сейчас улечу, Юлька останется без папы. Рукой сюда, ногой сюда. Вот и ещё пару метров пролез.

Через несколько дней я и сам попал в ситуацию…

Наше с Андреем восхождение на Mount. Temple чуть было не закончилось ещё до выхода на гребень, в самом начале маршрута. Как всегда мы заплутали в поисках правильного кулуара. Андрей считал, что надо вернуться ниже,на широкую полку, и попытаться пройти по ней в поисках какого-нибудь маркера: в конце концов, это очень популярный маршрут, должно же что-то быть! Тем более, что здесь висит петелька, можно поступить, как все умные люди. Но мне очень не хотелось спускаться, да и гребень, казалось, вот он уже - рукой подать.

Северная стена Mount Temple, из-за которой гору называют канадским Эйгером

Я скинул рюкзак и полез выше по расщелине. Где-то через полверёвки она превратилась в камин, но лезть туда не хотелось: всё выглядело исключительно живым и ненадёжным. Я попытался траверсировать вправо, облез угол, приподнялся ещё чуть выше – и оказался на гребне!

Спускаться по-прежнему не хотелось, но вынуждать Андрея лезть с двумя рюкзаками хотелось ещё меньше. Ладно, лазанье-то простое. Пока я надевал свой рюкзак, Андрей, приободрённый близостью гребня, полез вверх. “Надо бы сказать ему, чтобы не лез в камин”, - подумал я, но сразу вспомнил, что искать дорогу Андрей умеет не хуже меня. Подобрав излишек верёвки, я пошёл за Андреем, пролез несколько метров и услышал его голос: “Чёрт, я же говорил, что не надо сюда лезть! В этом камине всё живое!” И вслед за этим крик: “Камень!!!” Я вжался в скалу, стараясь не задирать лицо вверх. То, что я увидел, было как в плохо снятом кино, когда служащая фоном картинка, проектируемая на задник, заметно отличается от всего остального в кадре. Там, на этом заднике, мне показывали пролетающий мимо меня кусок скалы, размером с небольшую тумбочку. Несколько обломков поменьше летели вслед за ним. Мысли понеслись с потрясающей скоростью: “Ну вот и всё… ага, кажется мимо летит … если зацепит верёвку, нам обоим конец…вот как, оказывается, бывает...”

Из-за скорости происходящего я даже не успел испугаться. Страшно мне стало уже потом, когда мы вылезли на гребень. Мы оба пытались совладать с переполнившим нас адреналином. То, что Андрей не улетел вместе с этими камнями, было чудом: в последний момент он решил не нагружать здоровенный блок, и тот просто оторвался у него перед носом, не задев самого Андрея. Я снова слышал учащённое дыхание, видел, как трясутся руки Андрея, перебирая верёвку; видел, как его плечи прижимает к земле только теперь пришедшее осознание того, что случилось. И того, что могло бы случиться.

- Ты как?
- Давай валить вниз.
- Хорошо.

Было очевидно, что в таком состоянии продолжать куда-то лезть просто бессмысленно.

И всё-таки мы прошли этот маршрут! Когда мы уже перебрали верёвки и стали озираться в поисках места, где их можно закрепить, Андрей словно встряхнулся, скидывая с себя накатившее оцепенение, взгляд его наполнился решительностью, и он сказал, что готов лезть дальше. Не знаю, смог ли бы я так на его месте. Маршрут мы долезли, но весь остаток дня меня бил лёгкий мандраж, и каждый зацеп я разглядывал и ощупывал куда тщательнее, чем обычно.

Ночью дождь перестал, и утренний ветер хорошенько подсушил скалу. Здесь, в верхней своей части, северо-восточная стена пика Haddo была куда крепче, чем внизу. Со страховкой по-прежнему было не очень, но осознание того, что мой рюкзак стал легче на ботинки, которые я сплавил Андрею, придавало дополнительные силы. Но вот эта серость, нависшая над нами, подступающая со всех сторон! Казалось, она так и ждёт, чтобы я сделал неверное движение, что в любой момент она скинет эту маску тумана, и вчерашний ливень вернётся во всей своей мощи, только теперь у нас не будет комфорта широкой полки, мы будем целиком в его власти. Застрять здесь, посреди этой стены, не имея возможность даже сделать нормальную станцию! Только не это, только не это, дай нам долезть, дай, мы не такие уж плохие...

Северо-восточная стена пика Haddo. Маршрут начинается в ледовом кулуаре, потом держится слева от центра стены. В этой части стена представляет из себя груду камней, наваленых друг на друга. В верхней трети после большой горизонтальной полки скала становится крепче и начинается ключевая часть маршрута. Однако, организация надёжной страховки проблематична. Классификация маршрута - IV, 5.7 (американская система).

А ещё через день я узнал, что причиной для страха могут быть не камни, и не непогода, и даже не сложное лазание.

После возвращения с Mt. Temple Андрей стал жаловаться на непонятные боли в левой части груди. Очень напоминало сердечные, видимо от общего переутомления и недосыпа. Тем не менее, мы вышли на последнюю гору этой поездки: Mt. Sir Douglas.

Mount Castle

На подходе Андрей шёл гораздо медленнее обычного, каждый шаг по тропе давался ему с явным трудом, а ведь мы ещё не начали набирать высоту! И на привале он сказал, что дальше не пойдёт. Теперь выбор встал перед нами с Ириной. Очень хотелось сходить на эту гору, очень было обидно повернуть назад, даже не подойдя к ней. Но, с другой стороны, очень было страшно оставить Андрея одного, в неясном состоянии. Всё же решили пойти вдвоём. Переборка рюкзаков, как нарочно, шла убийственно медленно, мы прокопались, наверное, с полчаса. И вот когда мы уже были готовы попрощаться с Андреем, меня как стукнуло. Для меня вдруг стало совершенно прозрачно, что если мы сейчас бросим товарища и пойдём вдвоём, гора нам этого просто не простит. И меня охватил страх. Я не знал, что именно ждёт нас, но обуявшее меня чувство было настолько сильным, что принять его иначе как предзнаменование я не мог. Через час мы все втроём были на парковке. По сей день я рад, что мы повернули обратно.

Мы стоим на вершине пика Haddo. Наконец-то мы здесь, после камней и ломких скал, после дождя и ожидания дождя… Наконец-то!

Хождение в горы чем-то сродни прохождению лабиринта. До чего страшным бывает порой этот лабиринт! И всё же страх - это одна из составляющих, которая затягивает нас в него. Это часть познания и расширения наших собственных границ, ради чего мы, в конце концов, и приходим сюда. Иногда со страхом приходится бороться. Иногда к нему приходится прислушиваться. И пройти до конца можно, только если не идти у страха на поводу.