Пишите в ФОРУМ на Mountain.RU

И я увидела горы...

Как из корреспондента томской газеты “Буфф-сад” сделали альпиниста

"Горы зовут прийти и поклониться этому трону природной красоты", - эти слова, сказанные одним известным альпинистом, долго не давали мне покоя - я мечтала увидеть "живые" горы. И вот наконец "домечталась": мы - четверо членов клуба альпинизма и скалолазания ТПУ "Ариадна" - собрали рюкзаки, сели в машину и поехали за тысячу километров, в Горный Алтай, в ущелье Актру...

"Смотри, Ленка: вон твоя первая гора!" - показали вдаль мои спутники, уже не раз бывавшие в горах. Я прилипла к окну, за деревьями и впрямь неотчетливо "нарисовался" длинный хребет - он стоял будто отдельным "куском", был таким далеким, призрачным. Но чем дальше мы ехали по Чуйскому тракту, тем кучнее становились горы. И все чаще на пути встречались горные речки с колоритными названиями, все реже попадались высокие деревья, все круче становились склоны. А потом дорога вовсе пошла среди одних гор, и я уже не могла оторваться от окошка: такая красотища! Ты едешь по узенькой полоске асфальта, прилепившейся к склону, сбоку шумит бурная Катунь, а вокруг - горы-великаны с черно-зелеными склонами, с заснеженными вершинами, упирающимися прямо в небо. Глаз не отвести! А на ум приходит глубокая философия – смысл жизни, гармония с природой и т.д.

И вот Курай - высокогорная деревня, последняя на нашем пути. Вокруг нее - бескрайняя Курайская степь, а на горизонте - высоченные горы. В самой деревне ничего хорошего нет: все как-то запущено, серо, немногочисленное население спивается и потихоньку вымирает (алтайцы, кстати, очень гордятся тем, что они - вымирающая нация). Мне непонятно: как среди такой природной красоты можно потерять гармонию с собой и миром? "Здешней красотой местные уже не восхищаются - не до этого. Работы нет, все разочарованы, и от безделья большинство курайцев пьет", - комментирует абориген Слава, зарабатывающий на жизнь перевозкой альпинистов. Слава нам здорово облегчил жизнь: довез на своем УРАЛе до перевалки, откуда пешком оставалось 9 км (если бы не он, нам бы пришлось переть 40 км с тяжеленными рюкзаками!). Часа через полтора-два они пройдены, и - здравствуй, мое светлое альпинистское будущее!

"Как я соскучился по горам!" - первое, что сказал Андрей Олейник, самый опытный из нас, когда мы добрались до альплагеря "Актру". Для Андрея, занимающегося альпинизмом лет семь, горы стали родными и даже, наверное, привычными. А я, зачарованная их близостью в первый раз, завалилась на травку и снова задумалась о жизни...

- Вставай, надо лагерь разбивать! Сначала надо все сделать, а потом уже валяться будешь, - спустили меня с облаков парни. - И еще: в горах забудь слова "дай" и "комфорт"!

Ну вот, начало чудненькое! Мне напророчили, что я буду пахать, как лошадь, замерзать, уставать и прочее, прочее. Тогда, говорят, поймешь, что такое настоящий альпинизм. А вечером меня пригласили на лекцию об альпинизме, как виде садомазохизма. (Анекдот в тему: "Дайте мне веревку и мыло". - "Что, вешаться собрался?" - "Нет. Помылся - и в горы".) Конечно же, она не состоялась: каждый и так понимал, как он ПОПАЛ...

Семь часов утра. В палатке холодно. Вылезать из спальника не охота. Но инструктор Олейник (он же - сосед по палатке) настырно поднимает всех на линейку. Наше “новичковое” отделение впервые собирается вместе, и его география удивляет: тут и Томск, и Новосибирск, и Иркутск, и Якутск, и Бийск, плюс еще Москва и Алма-Ата в группе разрядников. Профессиональный разброс тоже велик: есть два спасателя, два учителя, директор-промышленник, программист, администратор ресторана, журналист. Молодые и взрослые, семейные и холостые, "нулевые" и имеющие какой-то опыт... Все такие разные, но тем не менее глаза у нас горят одинаково: мы успели заразиться горами.

Впрочем, одного желания ходить в горы маловато, и инструктор терпеливо стал обучать нас азам альпинизма. Так, узлы вязать умеем, страховку, в случае чего, организуем, первую помощь окажем. А вот в “кошках” (острых зубьях, прикрепляющихся к горным ботинкам и использующихся для передвижения по льду) и с ледорубом я до этого не ходила! Классное ощущение: осторожно идешь по льду (снежно-ледовые занятия проходили на леднике Малый Актру), с силой вдавливаешь в него “кошки” (почти как на каблуках), втыкаешь ледоруб... “Срыв!” – вдруг командует инструктор, с силой дергая веревку сзади. И я, еще не приученная зарубаться носиком ледоруба, кувыркаюсь назад... Конечно, все не прошло даром: реакция на слово “срыв” в конце концов выработалась, еще мы более или менее научились ходить по снегу и фирну (это плотный снег), по льду и камням, в связке и по отдельности. Узнали формы горного рельефа, правила безопасности в горах, основы медицины. Вроде для нашего уровня достаточно, и можно идти на нашу первую настоящую гору. На старт, внимание...

... Шаг. Еще шаг. Изнурительный подъем по камням, которые так и норовят выскользнуть из-под ноги, позади. Позади и глубокий снег на крутом склоне. Язык вываливается на плечо, а надо одолеть еще длиннющий ледовый склон. Втыкаю ледоруб, делаю два шага в “кошках”, ледоруб – два шага – ледоруб – два шага (этот способ хождения называется в три такта). И вот, наконец, она, моя первая вершина Купол (высота – 3600 с копейками), о которой я так долго мечтала и к которой так трудно шла. Сердце замирает от картины, которая открывается вокруг: заснеженные горы тянутся друг за другом бесконечной чередой, их макушки тонут в тумане и надо всем этим - чистое голубое небо и яркое солнце. "С высоты гор видно, насколько незначительно все внизу", - писал Паоло Коэльо. Да уж, на земле мы слишком много суетимся...

- Хватит предаваться мечтам, ты, как журналист, будешь у нас писарем! - выводят меня из ступора и дают ручку и обертку от шоколадки - писать контрольную записку, которую мы оставим на горе. - Пиши: 1 мая группа альпинистов АУСБ "Актру" взошла на в. Купол по маршруту 1Б категории сложности.

Пишу. А в голову тем временем лезут мысли: неужели это МЫ прошли ту крутую каменную сыпуху, тот глубокий снег, тот опасный лед? Хотя это еще цветочки: Купол - акклиматизационная гора, она относительно проста и не требует глубоких знаний. Технически сложнее оказался наш второй альпинистский маршрут - на вершину Караташ (с алтайского ее название переводится как "черная гора") по "2А". Там пришлось работать в связках, и я в полной мере осознала то, насколько важен идущий рядом человек. От него, может быть, будет зависеть твоя жизнь, так что вряд ли захочется идти рука об руку с тем, кому не доверяешь. Ну, наша связка-"четверка" в этом отношении была идеальной, и мы, взяв приличный темп, с упорством танков поперли в гору. В десятке метров от вершины познакомились с двумя новосибирцами - Денисом и Ринатом, откормили их, уставших, конфетами и грецкими орехами (вот она, альпинистская солидарность: даже незнакомый человек на горе становится родным!) и с криками "Ура!" встретили вершину Караташ. А там - такая эйфория, такое ощущение безразмерного счастья...

Зато третья вершина - Стажеров - далась мне с трудом. Неприятности начались с самого начала: на подходе к маршруту у моего ботинка отвалилась рифленая подошва, и он стал скользким, как коньки на льду. А когда я начала надевать "кошки", одна из них сломалась прямо у меня в руках! Так и пошла на "двойку А" в одной "кошке", в "коньковом" ботинке, плюс ко всему ноги были стерты. М-да... А что делать? Не могла же я отказаться от восхождения! Когда стоишь в начале маршрута, просто не можешь повернуть назад: гора завораживает, манит к себе, и о трудностях как-то не думаешь - главное, взойти на вершину (это, наверное, "новичковая" болезнь: когда видел мало, хочется всего и сразу). Ну, тогда вперед! Сначала по фирну, потом по каменной сыпухе, потом по глубокому рыхлому снегу. Идешь, идешь и идешь, вверх, вверх и вверх. "Выпускай на полную веревку - склон лавиноопасный!" - "Понял!" - "Миша, забирай левее, на открытых участках лучше не ходить!" - "Понял!" - "Делайте ступени поуже - у девчонок ноги короче!" - "Понял!"

И так, переговариваясь в связках, ломая снег, цепляясь за скалы, мы медленно, но верно приближаемся к вершине. Вот уже дошли до первого жандарма - здоровенного каменного выступа, где, по идее, должен находиться контрольный тур с запиской. Черт, да где же он? Нет! Стало быть, "официальная" вершина на другом жандарме. Проходим по гребню еще метров двести. И... опять не туда! Я потихонечку начинаю вспоминать матерные слова: ботинки скользят, ноги натерты, каждый шаг причиняет боль, силы на исходе, моральный настрой на нуле, а до третьего жандарма надо снова лезть по глубокому снегу и потом одолевать скалы. Все это я делаю, стиснув зубы, а когда мы наконец-то доходим до вершины, почему-то нет того обалденного чувства эйфории: меня охватывает апатия, и вместо того, чтобы ликовать, я приземленно мечтаю залечь если уж не на мягкий диван, то хотя бы в спальник...

"Ну что, чувствуешь себя героиней? Такой поход совершила!" - спросил меня новосибирский спасатель Костя, когда мы спустились в базовый лагерь. В ответ я улыбнулась, а про себя подумала: "То ли я и впрямь героиня, то ли просто идиотка - надо ж так над собой издеваться!" Зато на следующий день я вспоминала это восхождение чуть ли не с удовольствием: да, было тяжело, но в преодолении себя, в ощущении того, что ты СМОГЛА, и заключается весь кайф. Как в песне Высоцкого: мы могли свернуть, перевал обогнуть, но мы выбираем трудный путь... Попахивает мазохизмом, но странно: сейчас, когда я, сытая, сижу в тепле, мне больше всего на свете хочется вернуться в горы. Чтобы снова чувствовать себя сильной и свободной, когда позади тяжелый подъем, чтобы снова захватывало дух от того зрелища, которого никогда не увидят прилипшие к дивану люди.