Читайте на Mountain.RU: Восхождение на Чимтаргу, 1996 г. М. Будянский, г. Москва

Автор: Михаил Будянский, г. Москва

ОДИН НА ЭЛЬБРУСЕ

Дело было в 1994м, на майские. Что меня подвигло на такой "подвиг", в общем-то не сторонника одиночных путешествий-восхождений, вспоминать не хочется.

Какие-то личные проблемы, семейные и т.д. По прошествии времени все кажется достаточно мелким, подтверждая тем самым довольно банальные истины, типа "время лечит", или "дело-то житейское". Точно помню, что никаких мыслей о каких-то спортивных достижениях, о том, чтобы "что-то кому-то доказать" не было. Пусть будет так – захотелось побыть одному и наедине с горами, подумать о том, о сем, о жизни. Заодно посмотреть Эльбрус с другой стороны, и в тишине, и без никого.

Как-то абсолютно случайно к этому времени у меня была уже палатка полутора местная. Где-то я услыхал про однодужные конструкции, решил такую сделать. Тогда мы еще мало покупали, больше сами делали, шили, ковали, точили…

Эта палатка была моей гордостью. Выкройки я на ЭВМ рассчитал. Именно на ЭВМ, а не на компьютере (компьютеров в нашем НИИ еще не было), написав программу на Фортране (простенькая программка, но я ж не программист, поэтому был очень горд). Это был уже мой второй опыт расчета выкройки. Первую я сделал для палатки на две дуги, полусферы. Я был просто в восторге, насколько все точно сходилось и как легко шилось. То бишь – слияние теории с практикой во всей своей красе.

Тогда еще не появились в продаже нынешние современные материалы. Это сейчас бесконечное разнообразие тряпок с бесконечным набором показателей – выбирай – не хочу. Даже тоскуется иногда по советскому времени с брезентом, в лучшем случае серебрянкой, кошками-ВЦСПС, деревянным ледорубом, колбасой за 2.20 и тушенкой в банках. Выбора нет – и не надо напрягаться. Сейчас…

В то время в моде была плащевка – капроновый материал абсолютно не пропускающий влагу. Что может быть лучше для палатки и анорака? Взял я ее, плащевку, и сшил палатку из нее. Дюралевые трубки для дуг уж не помню, где взял (в каком-то подвале подешевке). Красивая получилась, синенькая, с зелененьким тубусом, с четырьмя оттяжками (по две с каждой стороны). Супер. Все плюсы и минусы ее я узнал уже на склонах Эльбруса. Хотя о некоторых можно было догадаться даже до шитья.

Все остальное уже было старым, испытанным – одежка, воронежский ледоруб, мои самодельные кошки (отдельная история). Зачем-то взял веревку и ледобуры (наверное начитался про одиночное лазание со страховкой, вдруг найду стенку - а на Эльбрусе конечно ледовую, придется применить технику), любимый огромный рюкзак, любимый примус Огонек, кашки-малашки, и поехал.

Тогда еще ходили рейсовые автобусы из Нальчика в Терскол. Но вышел я в Тырнаузе. С радостью вдруг обнаружил канатку с вагончиком, который поднимает аж до середины пути к перевалу через хребет. А то б пришлось топать по переплетающимся серпантинам автодороги. Канатка служит здесь для транспортировки рабочих в шахты, добывающих ценные металлы для Родины в горах Кавказа. Один их них – точно вольфрам (названный, наверное, в честь гостиницы в Терсколе). Работает она с 10.00 до 16.00. От верхней станции канатки, очень просто, ориентируясь вверх-вправо, идется по серпантину дороги, ведущей на перевал, можно, кончено, сократить путь, срезая серпантин. Но многовековым человеческим опытом доказано – серпантин все равно не обманешь.

В мае никто по дороге не ездит. Перевал закрыт, дорога под снегом. Поэтому на ночевку можно становится в любом месте.

С утра – осталось всего час до перевала. Шикарный вид вниз на Тырнауз и на ГКХ – и вниз в долину реки Ташорун. Все бегом и очень просто. Таким же темпом я добежал до очень условного перевала Шаукам в долину Шаукола и далее до поворота в долину Малки. Красиво вокруг, как красиво может быть в горах, нарзанные источники по дороге (все в красном), и ТИХО, как тихо бывает опять же только в горах.

С замиранием сердца я поворачивал по дороге, ведущей через перевал Бересун в долину Малки. Сейчас, сейчас я увижу ЕГО, Эльбрус во все своей грандиозности, снизу-доверху. Но… уровень облачности был очень низко. Как бы оценить… - ледников и ледовых полей Эльбруса видно не было. Как жалко. Ну да ладно, еще все впереди. Осталось чуть до всемирно известного нарзанного курорта Джилису – и я в ванне! Однако, и тут небольшое разочарование. Курорт – несколько раздолбанных вагончиков, домик с открытыми дверьми и грязными комнатами, разломанные кровати и грязные, проеденные мышами матрацы. Но ванны все же есть, и какие - обложенные камнями и полные булькающего и кипящего нарзана. И даже деревянные беседки для переодевания. И опять же – никого! В книжке было написано – температура нарзана – 22 градуса. Но, небось, еще не сезон. Нырнул я в него – и обжегся 12 градусной водой. Но так булькало, так все кипело, что вылезать не хотелось.

Вода джакузно обволакивала и массировала, испарения околодовывали – так бы и остался навсегда. Супер. Говорят, что сюда привозят и приносят стариков и больных – а через две недели они уходят на своих ногах, радостно продолжая жить и бодрствовать. Точно, так оно и есть. Сидя в такой ванне, поверишь любым, самым невероятным историям.

Место просто волшебное. Водопад Султан, падающий с Ирахисырта, Долина Замков из-за причудливых останцев на склонах, а про нарзаны я уже сказал.

Ночью падал снег. В тишине его шелест навевал самые неожиданные ассоциации – привидения, черные альпинисты, горные духи… Хорошо, что на свежем воздухе после десятичасовой пробежки, да после минеральных "теплых" ванн спится без сновидений.

На утро – королевский подарок – погода наладилась, солнце встало из-за Бересуна и осветило открывшиеся склоны величественного Эльбруса в разные цвета. Разве что зеленый луч я не успел заметить, проспал.

Мы ж никогда с юга Эльбрус не видим снизу доверху. Если с ГКХ и отрогов – то вроде далеко, если из долины Баксан – то только нижние склоны-скалы. А сейчас от Джилису он просматривается весь – от оснований до двух, как будто поменявшихся местами, вершин. Просто дух захватывает. Только немного надо привыкнуть – правая теперь – Западная, а левая – Восточная.

Маршрут наверх просматривается однозначно. Сначала по лавовому гребню, начинающемуся тут же, не отходя от ванн, до ледовых полей (точно на юг), потом снежно-ледовый склон до скальных выходов, далее вдоль скалок и – вершинный купол. Все просто – только далеко очень. Ну – поехали.

Потихоньку-помаленьку, по гребням лавовых потоков поднимаюсь все выше и выше. Как я и ожидал, путь – однозначен. Наверняка даже в тумане можно спокойно идти – не заблудишься. Внизу остается долина Джилису с красными пятнами ванн и нарзанных источников (которых "оказывается" множество), виден весь путь через Бересун, и даже дорога через перевал с севера. Вверху – ледовые поля все ближе и ближе. Слева и справа красивыми потоками текут ледники. Весь мир опускается вниз, все меньше остается вверх.

Я к сожалению не засекал время, не очень хотелось. Наверное, часов пять с перекурами занимает этот подъем до стыковки лавового гребня с ледовыми полями. Здесь отличное место для лагеря (если так можно назвать одну мою полутора местную палатку) – не на снегу, а на камешках. Да еще рядом бульники торчат, создавая естественную стенку от ветра. Идеально. Высота здесь где-то 3800м и горняшка абсолютно не давит. Ставлю свою супер-палатку на четырех камушках, готовлю ужин на одного – и остается только любоваться окружающими видами и думать свои думы. Постепенно и засыпаю с надеждой на завтрашний день. К стати – я потом только узнал, что буквально в пяти минутах ходьбы от этого места на запад и чуть вниз уже стоит Северный приют – младший брат тогда еще не сгоревшего Приюта 11. Мы в нем ночевали во время последующих восхождений.

Фотографии с предыдущего восхождения на Эльбрус с севера: Северный приют на Эльбрусе (прибл 3700м)

Вид северного склона Эльбруса от Северного приюта

Бутылочный лед на северном склоне Эльбруса (прибл 4100м)

Надежды сбылись. Солнце светит и пробивает даже темно-синий материал моей палатки. И на нем (на материале, то есть) – полный набор для быстрого просыпания – и тебе холодный освежающий душ, и сверкающий источник рассеянного света. Вот оно - первое проявление абсолютной водо- и, конечно, воздухонепроницаемости – двухсантиметровый слой инея, лежащий ровным слоем по всей поверхности. Однако, и плюс есть – не выходя из палатки на холод собираю достаточное количество снега, которого хватает на хорошую чашку чая. Ну и зубы почистить тоже. Проблемы проблемами, но о гигиене нельзя забывать. Хотя вот бриться уже неохота…

Выхожу на свет белый – боже – красота же какая! Так и хочется развести руками и с причмокиванием сказать – Лепота-а-а! Все сверкает, сияет, манит и тянет к себе. Все – вперед и вверх. Снежно-ледовый склон до скальных выходов достаточно длинен, но крутизна не превышает 25 градусов. Мне повезло, весь лед покрыт снегом, который хорошо держится и не проваливается, почти никакой тропежки. Можно идти даже без остановок, что я и сделал, просто темп не очень высок – но это просто недостаток физики, никогда я не бегал в горах, тем более вверх. Один раз только чуть испугался, на секундочку, когда ледоруб, воткнутый впереди, вдруг ни во что не уперся и провалился куда-то. Расчистив снег обнаружил трещину, даже трещинку, с полметра в ширину и верхний край был на уровне плеч. Да что мы, трещин не видали, не перепрыгивали, не переползали? Это я себя уговаривал успокоиться. Обходить – так все ж закрыто. Полезли. Удар ледорубом повыше, передними зубьями в стеночку – шаг – я и наверху. Что было волноваться… Ну ладно, отнесем это на первое встреченное "препятствие".

Замечу здесь, что мне тогда крупно повезло. В следующий раз мы встретили здесь ледовое зеркало, в котором отражались небеса. Лед – как стекло. Кто был на Эльбрусе, тот знает. Шли связанными через скользящий ледобур. Впечатляло – как кошки, наточенные в поезде, держатся кончиками зубьев. Звук (даже звон) от ударов кошками о лед разносился вокруг и возвращался эхом. Как бы я прошел это один, не знаю… Наверное применил бы таки технику одиночного лазания со страховкой, про которую пока только читал.

Так я аккуратненько и дошел до скал и прошел вдоль них до приятной и горизонтальной площадки. По моим оценкам – где-то 4500-4600, т.е. высота скал Пастухова. А сами скалки начинаются где-то 4200-4300, точнее мне сложно сказать.

Ну что ж. Я, так сказать, в одном дне от вершины – из-под Пастухова-то что ходить- тройка часов (для таких "спортсменов" как я). Радостно ставлю все ту же любимую палатку с мыслью, что на ночь оставлю открытой (не хочется утром умываться снегом на такой высоте, и морозец опять же), закрепляю на четырех камушках. Готовлю холостяцкий ужин на Огоньке, который полюбляю еще больше, т.к. он все еще работает и не коптит даже. (Где они, эти Огоньки нынче? А как они просто разбирались и чистились! А в умелых руках - даже не взрывались!). Если рассказать, как я его разжигал в палатке, чтоб не угореть – многие меня просто … не одобрили бы. Ну и не буду. Я, кстати, после этого попытался применить данный очень даже положительный опыт разжигания примуса на Хане в одной палатке с альпинистами на высоте 5800 – так меня чуть не убили, тут же, как учуяли. И весь запас моей растопки (грамм 800) был тут же израсходован под вареную картошечку с яешенкой, салатиком и бесконечными разговорами до самого утра, когда надо было вставать и идти копать пещеры для клиентов. Но это другая история…

Что-то я расслабился, как будто никогда в мае на Эльбрусе не был. Солнышку обрадовался, погоде чудесной, красоте под (!) ногами. А что это за облачко на вершине зацепилось, а что это за прелестные перистые облака в вышине, сверкающие разными цветами в лучах заходящего ласкового солнышка? В общем – началось. Думаю, описывать на стоит – что. "Это" продолжалось три полных дня без перерыва, днем и ночью. Абсолютная белая мгла, сильнейший ветер, снегопад. Было одно неимоверное желание – проделать в дне палатки дырочку, чтоб не выходить наружу для исправления естественных надобностей. Был один простой вопрос – снесет меня вместе с палаткой или не снесет? Про "разорвет палатку или не разорвет" думать не хотелось, так как исход был ясен и так.

Но все, в конце концов, заканчивается. Отмечу только необыкновенные свойства такой конструкции палатки, которые можно было бы и предсказать, зная законы аэродинамики. Когда ветер дул вдоль нее, вдоль единственной дуги – она просто надувалась (а не схлопывалась) и места становилось больше. Кроме того, наверное, воздухонепроницаемость была все же не стопроцентная и внутренность вентилировалась довольно-таки здорово, и никакого инея не образовывалось. Приятно все же находить положительные моменты в том кошмаре, что творился эти дни.

Четвертой ночью ветер стих, снег прекратился. Сон мой был спокоен как у младенца в наступившей тишине. И утром настал мой черед. Представьте – выхожу на воздух, под ногами сплошное, без разрывов пушистое одеяло облаков, ровным слоем лежащее и не шевелящееся, надо мной – сверкающий свежим снегом вершинный купол Эльбруса, солнце – и все! Конечно, с годами эмоции поутихли, но и сейчас, вспоминая этот момент, сердце начинает биться чаще. Опять же, к вопросу – зачем люди ходят в горы. Так в том числе и ради таких моментов, которые запоминаются и волнуют всю жизнь.

Над этим одеялом облаков Эльбрус казался уже не такой высокой горой, всего в километр высотой. И звал к себе. И я пошел. Остаток скал проходится либо по ним, либо рядом по снегу (с крутыми участками – до 30). И дальше –прямой путь наверх, оставляя слева вершинные скалы, с выходом на всемирно известное плато наверху, по которому еще минут двадцать, может быть самых тяжелых, ползти на саму вершину. Крутизна – не более 25 градусов. Снег – чудесный, ветром свежий сдувался и тропежки – никакой, просто в кошках по фирну.

Я – наверху, я сделал это, весь Кавказ, да и весь мир, подо мной! С юга – то же одеяло из облаков, из которого "торчат" шапочка Донгуз-Оруна, рога Ушбы, вдалеке Безенгийская стена, и даже, если хорошо себя уговорить – видится Казбек. Второй убедительнейший пример – почему это людям не сидится дома и они ходят в горы. Каждый раз – как в первый, каждый раз – единственный и на всю жизнь.

Но у меня есть мечта – увидеть восход солнца над Кавказом, или по-другому – восход солнца подо мной. И я остаюсь ночевать на вершине. Там на вершинном плато, в том месте, откуда я вылез, есть плоское место – удивительно плоское, как будто озерцо замерзло – чистый лед. Конечно, надо этим воспользоваться и закрепить палатку на ледобурах, их уж точно не вырвет. Времени навалом, выбрался я наверх где-то к часу и можно погулять по "окрестностям", пофотографировать. Лепота-то покруче, чем на склонах.

Признаюсь, здесь меня горняшка и настигла. И именно ночью, когда пора активности закончилась, и я пытался заснуть. Голова просто раскалывалась. Казалось, что с такой головой я не пролезу в тубус палатки. Горячий чай, аспирин уже не помогали. Осталось только ворочаться в спальнике и просить солнышко поскорее встать, чтоб валить с этого благословенного места. Даже думы всякие, одолевавшие до того, куда-то делись. К стати – хорошее лекарство от них, этих самых дум…

И это помогло мне не пропустить свою мечту. Так как лежать и не спать уже не было сил выполз я как раз вовремя, чтоб осуществить свою мечту – солнце только только показало свои первые лучи из-за Казбека, небо начало окрашиваться в буйные цвета, горы вокруг начали краснеть, рыжеть, синеть, зеленеть. За ночь, наверное, подморозило – и одеяла из облаков как не бывало. Описать это невозможно. Увидеть такое можно только один раз в жизни (кто ж еще раз затащит ночевать на Эльбрусе). Не буду рассказывать – приходите, сами посмотрите, если повезет…

Все, пора вниз. Красота красотой, а пока не спустился – ничего еще не закончилось. Что там еще ждет? По предыдущему опыту на Эльбрусе – вроде должно быть все нормально. Вниз – не вверх, погода отличная, все видно, даже людишки, копошащиеся на Приюте. Но Он приготовил еще сюрприз (этого у Него навалом).

Решил спускаться не через седло, а сразу от вершины вниз по кулуару, по которому как-то поднимался со скитурщиками (они на лыжах, а мы пешком, разрушая их лыжный серпантин). Глянул вниз – и похолодел (если можно было быть еще холоднее) – голые обледенелые скалы до самого траверса. И это там, где мы пахали по пояс. Хоть и не круто, но все же. Боязно-то ведь не от неуверенности, не от льда в кулуаре, а от взгляда ниже него – то есть куда покатишься, если … покатишься. Далеко. И места эти имеют свое неблагозвучное название – мусоросборники. Ну кошечки – для вас работа. Хорошо, что прусский шаг отработан до автоматизма, спасибо Памирам и ТяньШаням, и рюкзак собственно уже не рюкзак, а так, вещевой мешочек. Ледоруб на изготовку – и вперед. Т.е. вниз. Лед оказался хрупким, камешков много, отдыхал на передних, дошел до траверса нормально. Наверняка, очередная Эльбрусиада проводилась – тропа натоптанная, горизонтальная, лафа! И побежали…

Ага, разбежался… Сказано же – у Него сюрпризов запасено – куча! И вот очередной. С того места, где траверс поворачивает плавно вниз начинается – ну конечно – зеркало. Чистенькое, прозрачненькое, тверденькое, ну вы понимаете. Крутизна небольшая – но хорошо, если на Пастухова зацепишься, а так – до низу. Но после горы – мандража никакого (с чего бы это?). Ну опять - ледоруб на изготовку (хотя толку от него), прусский шаг – и вперед. Стучу, звеню, все как учили и на автомате. Аж искры из-под ног, т.е. кошек.

Тут позвольте отступление про кошки. Как и все – тоже самодельные. Сделанные по выкройке из супер популярной книжки про самодельное снаряжение. Папа мой "достал" на заводе несколько пластин супер дефицитной стали 30ХГСА (что это такое – не знаю, но именно ее рекомендовали в книжке). В своем НИИ за 500 гр спирта местные умельцы с матом и ругательствами, запоров несколько фрез, сделали-таки по "выкройке" заготовки. У нас в лаборатории стояла печка – до 1000 градусов, вместимостью как раз в одну пластину. В "свободное" от работы и начальства время я засовывал пластину в печку, нагревал до оранжевого цвета (всю!), бежал к тискам и загибал зуб. Радовался, если удавалось за один "прибег", но чаще всего она успевала остыть, и приходилось снова бежать к печке. И так – все зубья. Удивительно – но только один сломал. Его, уже за 50 гр, местные умельцы аргоновой сваркой наместо присобачили. Уже сам сочинил замочки для стропы. И вот – кошки, суперсовременные, по последней моде (из книжки), готовы. Одно только слабое место, с которым мне справиться так и не удалось (уж потом я понял, как надо было делать) – это планка, соединяющая переднюю и пяточную части. Я делал ее из разных жестянок, испытывал в походах и на соревнованиях, но они ломались в самый неподходящий момент. Так что я решил просто иметь с собой набор этих планок, винтиков, отвертку с ключиком, чтоб быстро заменить. И на всякий случай – кусочки капроновой стропы, чтоб уж просто связать, если планки закончатся.

Как вы уже догадались – именно это и случилось посередине зеркала при очередном хорошем (а как же иначе) ударе. Чудом не сорвался – не успел тяжесть перенести на эту ногу. Стою в одной кошке и думаю. Ну вот он и пришел. Что делать? Сесть на пятую точку и быстренько к Пастухова? Уши-то доедут. Или еще посопротивляться? Медленно-медленно снимаю рюкзак, достаю и вкручиваю бур, пристегиваю рюкзак и сажусь на него. Ну все, теперь все просто. Быстренько меняю планку на новую. И все в обратном порядке. Можно глубоко вздохнуть и идти дальше. Честно говоря, не помню, успел ли испугаться, и если да, то насколько. Пока крутил – видел внизу ратрак. Вроде уже не было горняшки, но подумал, что за мной, типа увидели бедненького одинокого на зеркале и рванули спасать. Ха-ха.

Дальше все прошло без приключений. Почему-то в Приюте никого не было. Успел на последнюю лошадь на канатке, и ночевал уже в прекрасном сосновом бору недалеко от Терскола. На почте отослал домой телеграмму со странным текстом: "Седой пропустил, хочу пельменей и водки". Откуда что берется? Ни за что бы сейчас такого не написал. Наверное, от сброса трех километров в голове помутилось. Тем более и пельменей и водки можно было скушать и здесь и в неограниченных (только наличными деньгами) количествах.

Последнее удивление: семичасовой утренний РЕЙСОВЫЙ автобус в Нальчик, где всех ждет богатейший рынок с копчеными курами и зеленью и поезд домой.

В заключение позволю себе последнее замечание. Как был я противником соло, так и еще более утвердился в своем к этому отношении. Как-то на заре своего тур опыта, спускались мы с группой с первала Халега по дороге к перевалу Марух в Домбае. Весело так, молодые, задорные, на полиэтиленах для скорости (благо выкат был чудный и безопасный) и уже внизу видим: к нам навстречу бежит мужик в брезентухе, борода клочковатая, рюкзачок шариком и не человеческим голосом орет: "Люди, люди!" Думали, что случилось. А все просто – уже две недели он гуляет по горам и соскучился. Потом с нами до самого Сухуми шел, угощая нас оставшейся курагой и съедая все наши остатки каш с тушенкой. Особенно ему понравилось блюдо "спирт, разбавленный дистиллированной водой с примесью лимона". К чему это я? Просто вспомнился первый встреченный мной солист.

Резоны моего личного отношения к соло просты. Нет – как желание достичь неких спортивных результатов, с точки зрения физических и психологических нагрузок – это очень интересно. Но я смотрю на это с другой стороны. Не смотря на гигантский горный опыт, великолепную технику, отличное физическое и психологическое состояние – горы распоряжаются жизнью человека по своему внутреннему желанию и разумению. Все может случиться. И если рядом кто-то есть – есть надежда на посильную помощь в любом ее виде. Одному ж надеяться не на что. Даже незначительное ЧП может привести в печальным последствиям. А на равнине остались люди, которым ты дорог и нужен, и твое "исчезновение" принесет горе или на худой конец кучу забот. А в долине сидят спасатели, которые, узнав (каким-либо способом) о ЧП, ринуться тебя искать и спасать, потратив кучу сил и времени. И так далее... Скольким людям можно доставить, условно говоря, "беспокойство" своим простым стремлением к одиночеству в горах (ну конечно, не только в горах) в разных его (одиночества) видах. Возможно, что все это относиться только ко мне лично. А я считаю это слишком большой ответственностью, чтоб пренебрегать…

Но все-таки – ночь на Эльбрусе и восход были великолепны!