Пишите в ФОРУМ на Mountain.RU

Часть 1. Дорога в Горы.
Часть 2. Ворота Аккема.
Часть 3. К подножию Белухи.
Часть 4. Лавина.
Часть 5. Домой !

...Да! Это была Гора! Она возвышалась над взмывшейся на километр вверх Аккемской Стеной – не менее фантастическим творением природы.

Никогда ещё я не видел Гору так близко. Ослепительно яркое солнце находилось над её вершиной. Небо было абсолютно чистым. Ни ветерка, но от неё что-то исходило, какая-то энергия, такая же колоссальная, как и сама гора. Аж в ушах звенело. Несомненно, она обладает сверхестественной силой.

Пик Делоне открылся полностью и стоял теперь перед нами во всей красе. Остался последний поворот до "Томских стоянок". Действительно, через несколько минут бодрого хода по льду мы увидели вдалеке, на высокой морене, серую точку, чем-то выделяющуюся от окружающих глыб. Это и были "Томские стоянки". Осталось уже немного.

"Арбуз" с "Томских стоянок"

Мы продолжали двигаться по леднику. День был чудесный. Снег под солнечными лучами несколько разморился, и наши ноги порой по щиколотку проваливались в его мокрую массу. Надо же – разгар лета, июль, а мы тут месим снег.

Вот, наконец мы пришли на "Томские стоянки". Тут нас встретил мужчина лет 35-ти. Его звали Сергей. Они с женой Леной остановились в палатке, поэтому домик был свободен. Сергей сказал, что в домике они только готовят еду на примусе, и мы можем без стеснения располагаться в нём.

Мы сняли свои рюкзаки и немного размялись. Нам пришлось пройти 55 километров пешком, по горным тропам в гору, с грузом, чтобы попасть сюда. Всё! Теперь как минимум, целый день отдыха!

Аккемская стена с "Томских стоянок"

"Томские стоянки" представляют собой обшитый алюминевыми листами дощатый домик с плоской крышей и двумя маленькими окошками и одной дверью. Сразу же после входной двери, у входа начинается небольшой коридорчик, заканчивающийся брезентовой шторой. Отведя штору, вхожу в помещение. Посредине вдоль комнаты расположен длинный кухонный стол, с обеих сторон которого установлены нары. В общей сложности, тут смогут разместиться около 9-10 человек. Коридорчик, пристроенный от входной двери, образует две своеобразные ниши с обеих сторон. В одной нише свалено всякое альпинистское барахло: каски, старые крючья, детали от кошек, айсбайли, части от примусов, обрывки верёвок и куски брезента. С другой стороны установлен большой баллон с пропаном и раскладная газовая плита – что-то вроде кухни. Небольшие окна расположены на двух смежных стенах, обращённых к солнечным сторонам. Через них открывается Белуха и нижняя часть Аккемского ледника. Под одним из окошек, над столом, упиравшимся в стену надпись карандашом – "Ребята, постарайтесь не погибнуть".

"Томские стоянки" из-за "Арбуза"

Домик стоит на вершине морены, оставленной тут ледником. Сам ледник находится неподалёку, метрах в пятидесяти и в народе имеет название "Арбуз". Нужно увидеть его, чтобы сразу понять, насколько точно это название отражает его внешность. Дело в том, что поверхность ледника, как это часто бывает, покрыта продольными чередующимися тёмными и белыми, широкими полосами. Ледник заканчивается, постепенно закругляясь выпуклой горкой. В самом низу его поверхность почти отвесным склоном упирается в камни. Если стоять под ледником или у домика, то ледник выглядит, как верхняя часть огромного арбуза. Полосы уходят куда-то наверх, и кажется, собираются там в одной точке, где должен быть хвостик.

Вообще говоря, "Арбуз" когда-то являлся притоком Аккемского ледника. Сейчас они соединены небольшой перемычкой. Из под "Арбуза" вытекает небольшая речушка. Удивительно, но она имеет такой же молочный оттенок, что и воды Аккема. Выходит, что именно на этих высотах находится то "нечто", рождающее белые воды. Беловодье – никак не иначе.

Существует такая легенда. В своё время, когда Николай Рерих путешествовал по Алтаю, один человек водил его по какой-то долине в районе Уймона, и показывал там входы в систему пещер, по которым, как он говорил, можно было в конечном итоге выйти в легендарное Беловодье – священное место, Шамбалу – обитель Богов. Существует поверье, будто тот кому удавалось дойти до туда, никогда назад не возвращается, т.к. становится уже другим человеком и принадлежит теперь к "верхним людям".

Первым делом мы вытащили свои спальники. Они сильно промокли сегодняшней ночью. Я вытащил одну верёвку, и мы с Серёжкой натянули её между двумя громадными глыбами (деревьев мы уже давно не видели). На эту верёвку мы повесили все свои промокшие вещи.

Должен сказать, что несмотря на кажущуюся прохладу, солнце тут пекло – будь здоров! Я был в футболке с короткими рукавами. Примерно через час руки и лицо характерно "горели" от солнечного ожога. Первое время мы ходили на улице без очков, и напрасно. Два часа на солнце – и появляется лёгкая резь в глазах. Начинают идти слёзы и хочется зажмурить глаза и потереть их руками. Это первые симптомы приближающийся снежной слепоты. Я предупредил своих об опасности, и мы стали ходить в солцезащитных очках.

Тут к нам подошёл сосед Сергей. Мы разговорились. Он поинтересовался нашими планами. Я сказал, что интересуюсь гребнем пика Делоне и выходом через него на Белуху, но никаких твёрдых планов не имею, по причине слабой технической подготовки. Возможно, мы предпримем несколько радиальных ознакомительных выходов. Сказал, что мы планируем пробыть тут дня три.

Он рассказал немного о себе. Сам он из Челябинска. Их была тут большая группа. Собирались пойти на Белуху. Где-то на Аккемском леднике он провалился в трещину. Спас рюкзак, которым он зацепился за край, а также выставленный локоть. В результате растянул связку на левой руке. Группа сходила на Гору без него, они с женой остались на "Томских". По возвращении с Белухи они не пошли домой с группой, а остались на несколько дней тут. Сергей хочет пристроиться к одной из групп и сходить-таки на Белуху. Вот он и спросил, какое у нас снаряжение. У меня было только штурмовое и только на одного человека – просто я и не планировал брать кого-то с собой на штурм. У него было кое-что из подъёмного и кое-что из спускового снаряжения, но для двоих этого было мало. К тому же, рука у него ещё побаливала.

В принципе, в одиночку, думаю, я бы сходил на Гору. Я досканально изучил топологию этих гор и все возможные пути восхождения и спуска. Ситуация осложнялась тем, что по пути вперёд, ещё на подъёме на перевал Кузуяк, подскользнувшись на грязи, я подвернул коленный сустав правой ноги. Мне относительно легко давался подъём, но при спуске в колене возникала острая боль. Таким образом, допустим, я бы поднялся на Гору, но ведь это только пол-дела. Как известно, самое трудное – спуск. Измотанный, с больной ногой я мог бы и не спуститься обратно. Я не знал, как поведёт себя нога при таких бешеных нагрузках. Слишком велика неопределённость. Взвесив возможный риск и прелесть победы, я решил, что результат не стоит такого риска.

Для меня это решение не было тяжёлым ударом. Дело в том, что во время подготовки к этому походу (теперь уже могу сказать) я достаточно трезво оценил все трудности штурма, с одной стороны, и свои возможности – с другой. Поэтому в своих планах я заложил штурм только при сочетании нескольких благоприятных факторов, говоря проще – если Гора сама будет благоприятствовать этому восхождению. Вероятность этого была, конечно, очень мала. Поэтому горечь бессилия я пережил ещё при подготовке к экспедиции, а теперь, привыкнув, я воспринимал это вполне спокойно.

Занесли вещи в домик. Начали готовить обед. Я заметил, что у видеокамеры плохо закрываются шторки объектива. Раньше мне уже приходилось чинить похожую неисправность. Нужны были отвёртка и пинцет. Ни того ни другого у нас с собой не было. Ремнабор остался в закладке, внизу на озере. Пришлось воспользоваться только кухонным ножом, который я нашёл в стоявшей на столе обрезанной пластиковой бутылке с ложками и вилками. Минут через сорок кропотливой работы камера работала как часы.

После обеда я пошёл на речушку, вытекающую из под "Арбуза", помыть посуду. Как я уже говорил, вода в ней мутноватая и имеет молочный оттенок. Недалеко от этого ручья шумел другой. Я сходил к нему и увидел, что его наполняют воды кристальной чистоты, без признаков мути. Оказалось, что этот ручей питается от водопада, низвергающегося со склона "Арбуза". Эти воды бежали по поверхности льда и не омывали камни, поэтому и сохранили свою чистоту. Белый же ручей вытекал из под ледника и, судя по всему, проделал там большой путь, протекая среди камней.

Я решил подойти поближе к водопаду. Уже с расстояния в пятнадцать метров от него веяло влажным воздухом и, порой, долетали мелкие брызги. Поток воды проточил в леднике желоб, по которому и неслись искрящиеся хрустальные струи.

Вера после обеда легла спать. Серёжка пришёл ко мне. Он тоже решил познакомиться с "Арбузом". Я оставил тут вымытую посуду, мы надели кошки, обвязки, пристегнули карабины, взяли айсбайли и в связке начали подниматься по склону ледника. Я шёл первым. Через несколько минут подъёма я пожалел, что забыл взять перчатки, как говорят, шёл "босиком". В результате костяшки пальцев оказались разбитыми об лёд в кровь. Минут через тридцать мы достигли достаточно пологого уровня, чтобы можно было двигаться просто пешком, без верёвок. Дело в том, что ледник в целом наклонный, и горизонтальным нигде не становится. Мы прошли ещё немного выше. Вид в сторону громадного Аккемского цирка значительно изменился. Мы оказались выше и отошли в сторону от Белухи. У нас не было никаких планов, поэтому пройдя немного мы остановились и просто наслаждались этой красотой. Наконец-то, никуда не нужно было спешить, не нужно тащить никакого груза. Можно просто наслаждаться этой красотой.

Мы с Верой штурмуем "Арбуз".

Обратно спускались очень осторожно. Первым пошёл Серёжка. Верёвку я закрепил, вонзив в лёд айсбайль. Рядом я закрепил страхующую айс-фифи. Серёжка спускался, используя карабины в качестве "восьмёрки". Альпинисты знают, что это такое. В итоге мы благополучно спустились.

Вскоре проснулась Вера. Теперь и она захотела подняться на "Арбуз". Что делать, я опять одел кошки. Серёжка остался ждать нас на стоянке. Теперь мы выбрали другое место для подъёма. Я опять пошёл первым и страховал подъём Веры. На этот раз я не забыл одеть перчатки и уже не оставлял кровавых следов на льду.

Когда мы вернулись, внизу нас ждал проголодавшийся Серёжка.

Вечером, после ужина, мы вышли посидеть ка камнях. Уже появились первые звёзды. Мы хотели увидеть, как полная Луна выйдет из-за гребня Делоне.

Здорово вот так сидеть вечером на громадных валунах и тихонько болтать с друзьями о чём-нибудь. Правда стало быстро холодать и нам пришлось идти в домик.

Спать мы легли на нарах. Наши спальные мешки полностью просохли за день на солнце и ветерке. Эти шикарные условия были просто подарком после нашей прошлой ночи, которую мы провели под грохот камнепадов, замёрзшие и мокрые, в сползающей по склону палатке.

Это был чудесный день! Что же ждёт нас дальше?

29 июля. Проснувшись, я сходил к леднику за водой. День сегодня, похоже, будет таким же чудесным, как и вчера. Белуха – просто красавица, а Делоне – картинка и только!

Мы направились в сторону Белухи.

Приготовили еду, позавтракали. Сегодня мы решили сходить к Аккемской стене, к самой Белухе.

После завтрака Серёжка пошёл мыть посуду. Вера читала какую-то книгу, я делал путевые записи в своём блокнотике. Когда Серёжка вернулся, мы начали готовиться к нашей прогулке. Мы уже собрались, а Вера всё не могла оторваться от своей книжки. Она попросила нас подождать минут пятнадцать. Что-ж, нет проблем. Мы подождали.

Тут мы заметили, что со стороны перевала Делоне к стоянкам движется небольшая группа из трёх человек.

Минут через пятнадцать, когда Вера дочитала свою книгу, мы вышли, наконец, в путь. Ничего, кроме айсбайлей и очков, брать с собой не стали. Я взял видеокамеру.

Мы спустились по склону морены на ледник и направились в сторону Белухи. Под горячим солнцем на леднике уже начинали журчать многочисленные ручеёчки. Мы вышли на участок подпитки ледника с самой Белухи. Это место несколько выше остальной части ледника. Тут множество старых, засыпанных снегом, огромных трещин. Не торопясь, мы подходили уже почти к самой стене. Под нами были скрытые снегом трещины, поэтому двигались мы очень опасливо, проверяя буквально каждый шаг.

Белуха отсюда смотрелась просто грандиозно. Солнце зависло над самой вершиной. Его лучи отражались от ледяных склонов, превращая их в гору ослепительных бриллиантов. В некоторых местах на склонах нависали громадные сераки – снежные карнизы, оставшиеся от падающего ледника. Мне всегда было интересно, неужели они никогда не обваливаются? Я видел множество фотографий Белухи многих лет, и всегда эти сераки сохраняли свою форму. Ни от кого я никогда не слышал, чтобы с Аккемской стены сходили лавины. Эти мысли волновали меня, потому что мы постепенно подходили к самой Аккемской стене. Что-то внутри меня противилось этому. Появилось ощущение, что что-то в нашей ситуации нелогично.

Было тихо. Практически никакие звуки не нарушали тишину гор. Было ровно двенадцать часов.

Тут произошло нечто. Мне показалось, что задрозжала земля. Откуда-то послышался странный низкий гул. Серёжка крикнул: "Спартак, смотри!". Я вскинул голову и увидел страшную картину. Я думаю, этот ужас будет сниться мне ещё не раз. Я смотрел, как громадное серое снежное облако с рёвом и низким гулом, напоминающим раскаты грома, налетая на скалы, не то, чтобы падает, не то, чтобы летит, а растёт, стремительно заполняя пространство вокруг себя. Со склона Белухи, примерно с километровой высоты, прямо на нас сходила громадная снежная лавина. Казалось, что её облако находилось над нами как шапка, и вскоре накроет нас. В первый момент я машинально нажал кнопку видеокамеры. Дальнейшие секунды запечатлелись в моей памяти навечно.

Лавина двигалась прямо на нас. Казалось, было бесполезно что-либо делать. Я понял, что у нас остаётся несколько секунд. Возможно это последнее, что нам отмерено в жизни. Так нужно же использовать этот шанс! Я крикнул: "Бежим!!!", и мы рванули со всех ног прочь от этого кошмара. Каждая секунда растянулась, как резиновый лизун. Мы медленно плыли во времени, словно в замедленном кино.

Это было как во сне, когда тебе снится, что ты бежишь и тебя кто-то или что-то настигает, но ноги твои не слушаются, хотя ты стараешься бежать изо всех сил. В конце концов, ты падаешь и стараешься ползти хотя бы на руках. Так же было и здесь. Ноги вязли и скользили в снежной жиже, покрывавшей ледник. Я никак не мог разогнаться во всю силу. Несколько раз я падал. Опираясь на руки, опять вскакивал и снова срывался, как спринтер с нижнего старта. Один раз моя нога провалилась в какую-то трещину, но я успел вырвать её. В одно из мгновений я взглянул и увидел, что Вера с Серёжкой тоже бегут, прыгая через трещины. Во рту появился какой-то металлический привкус.

И вот настал тот миг, когда либо уже должно что-то произойти, либо оно уже не произойдёт. На бегу я неуверенно оглянулся назад. Трудно было понять, что происходит – прямо за нами находилось громадное рваное серое облако. Вначале я не понял, движется оно или нет. Для этого нужно было не отводить от него взгляд ещё мгновение. Я остановился. Вот тут нас и обдало мокрой холодной волной воздуха. Только теперь было ясно, что опасность осталась позади. На этот раз нам повезло.

Лавина ударилась о ледник, частично накрыв то место, куда мы успели подойти. Теперь снежная пыль, затмевая солнце, громадным серым облаком медленно оседала. По кулуарам склона ещё долгое время стекали снежные ручьи. Внушительное пространство между нами и стеной было покрыто чистым белым снегом вперемешку с ледяными глыбами разных размеров. Это всё, что осталось от лавины.

Тут я вспомнил про свою видеокамеру. Оказывается, она всё ещё снимала. Мне было интересно, запечатлелся ли тот момент, когда лавина шла по склону. Отмотав плёнку назад, я просмотрел запись и с сожалением увидел, что камера включилась слишком поздно, когда мы уже бежали. Жаль!

После лавины.

Некоторое время после проишедшего мы просто стояли в шоке. Нужно было как-то уложить всё это в голове. Трудно было сформировать своё отношение к тому, что произошло. А что произошло? Нам повезло или не повезло? Видимо повезло. Но повезло в чём? В том, что мы видели лавину так близко, или в том, что мы остались живы? Подобные дурацкие мысли переполняли голову. Одно можно было сказать уверенно – то, что мы пережили серъёзное испытание в нашей жизни. Может быть, это даже наше второе рождение.

Присев в кружок на вбитые ледорубы, мы делились впечатлениями. Я посмотрел на наш лагерь через визир видеокамеры с большим увеличением. Нас явно разглядывали несколько фигур. Несомненно, они видели лавину. Похоже, у них был бинокль. Ну и ладно. Главное, они убедились, что мы живы и, наверное, догадаются не бежать за спасателями.

Если бы мы подошли сюда минут на пятнадцать раньше – всё, крышка! Однозначно! Тут я вдруг вспомнил, что перед выходом Вера попросила нас с Серёжкой подождать как раз пятнадцать минут. Боже мой! Ведь она просто спасла нас! Вера смущённо улыбнулась.

Это я после лавины. В далеке "Арбуз"

Лично для себя я воспринял происшедшее как знак. Знак Горы. Она просто не подпустила нас. Она не причинила нам вреда, но внятно предупредила и исчерпывающе дала понять, что ближе мы не подойдём. Я не смею ближе приближаться к ней. Не стоит искушать судьбу. Значит, в чём-то я ещё не готов. Значит, ещё рано. Я ещё раз заснял её сверкающие склоны. Теперь я буду только отдаляться от неё.

Мы ещё немного побыли тут и постепенно подались назад к лагерю. Тут я вдруг вспомнил, что, когда уезжал из Новосибирска, Викуля и Светуля дали мне свои фенечки из бисера. Пока мы не успели отойти далеко от Горы, я решил отдать ей дань. Вынув из кармана сокровенную коробочку, я аккуратно выложил на снег все украшения. Теперь всё! Теперь можно уходить.

Почему-то стало легко на душе. Как будто внутренне я распрямился после долгих лет каких-то мучений. Как будто грех с души сняли. Я посмотрел на горы и на небо. Светлая чистота пронизывала меня. Теперь всё будет по-другому. Я не знал, что это значит, но знал, что это будет.

Вернулись в лагерь. Пообедали. После обеда просто отдыхали.

Отдохнув с часок я решил сходить на разведку перевала Делоне. Вера попросилась пойти вместе со мной. Серёжка решил остаться загорать на солнышке. Мы не стали брать с собой ничего лишнего. Я взял видеокамеру и айсбайль.

Чтобы подойти к перевалу Делоне, необходимо двигаться вверх по "Арбузу", до самого его истока. Ледовый склон перевала Делоне, по сути дела, и является питающим началом этого ледника. Мы решили идти по пути наименьшего сопротивления и не карабкаться на "Арбуз" в лоб. Вместо этого мы пошли в обход, по пологому склону, с правой стороны. Через некоторое время "Томские стоянки" скрылись за выпирающим телом ледника. Мы постепенно поднимались на поверхность ледника и уже минут через сорок подходили к подножию перевала Делоне.

На пути к пер.Титова. Он виден на фоне облаков.

Я много раз видел этот перевал на фотографиях, когда планировал экспедицию, и теперь, глядя на него воочаю, узнавал все его мелкие детали.

Мы с Верой не взяли с собой снаряжения, поэтому даже не пытались подняться на перевал. Вместо этого мы пошли левее, вдоль торца ледника к тому месту, откуда открывается другой перевал – перевал Титова. В отличае от перевала Делоне, перевал Титова является скальным-осыпным. На него вполне можно было подняться "голыми руками".

Мы спустились с ледника к подперевальному взлёту. Я и не знал, что между ледником и перевальным взлётом есть оврагообразный жолоб. Глубина его составила 15-20 метров. Поверхность была достаточно рыхлой и мы спустились выбивая ступени ботинками. Внизу, на большом камне мы решили оставить свои айсбайли.

Вид на ледник Мен-Су с перевала Титова.

В общей сложности мы поднимались не больше сорока минут. Процесс подъёма заключался в перелазывании с одного громадного камня на другой. Отличие от движения по куруму в том, что тут камни, как правило, очень большие и в основном плоские. Многие из них покачивались под нашими ногами. Перед самым перевалом камни закончились и осталось метров десять скал. К счастью, подъём по ним не вызвал у нас серьёзных затруднений.

И вот, разгорячённый подъёмом, я почувствовал кожей лица свежее дуновение воздуха. Сделав последний рывок я выбрался на седловинку перевала. В первый момент просто дух захватило. Передо мной неожиданно открылось необъятное пространство. Громадный фрагмент ледника Мен-Су распростёрся метрах в двухстах внизу. Этот фрагмент окружали горы. Они были без снега и растительности. Просто голые горы. Почему-то мне показалось, что они какие-то одинокие, не связаны в единое. На горизонте виднелась снежная вершина горы, возможно это была Шекелю. Площадка перевала была совсем небольшая. Прямо тут же начинался спуск вниз, к леднику Мен-Су. Этот склон, в отличае от того, по которому мы поднимались, был гладкий как крыло самолёта и покрыт фирном. Спускаться по нему можно было только в кошках, со специальным снаряжением.

Поднялась и Вера. Минут десять мы наслаждались видом в обе стороны. "Аккемская подкова" тоже предстала перед нами в виде гигантского цирка. "Томские стоянки" отсюда и не разглядеть.

Из долины Мен-Су тянуло каким-то "чужим" воздухом. Всё таки мы поднялись на серьёзный водораздел и природа с разных сторон несколько отличалась.

Тут мы услышали отдалённый гул большого камнепада. Оказалось, что это гремит всё та же "Корона Алтая".

Ну что-же время не ждёт. Пора идти обратно.

Спуск с перевала Титова занял примерно столько же времени, как и подъём. Минут через 40-45 мы были внизу. Немного передохнув поднялись на ледник и пошли обратно.

Я обратил внимание на то иногда на поверхности ледника можно увидеть пересекающие его поперёк прямые, тонкие (5-7 мм) линии. Оказалось, что это такие неглубокие трещинки, точнее желобочки. Порой по ним журчит водичка, но увидеть её не всегда возможно, т.к. глубина этих трещинок может составлять несколько сантиметров. Я так и не смог разгадать причину их возникновения и секрет удивительной прямолинейности.

Вдруг совершено внезапно я провалился правой ногой в трещину. К счастью она оказалась узкой и я устоял на второй ноге. Вера, шедшая по моим следам стала обходить меня справа и тоже провалилась ногой в эту трещину. Трещина была засыпана снегом, её ширина составляла всего около 30 см. Чтобы не рисковать мы решили выйти на свои же следы и идти по ним "след в след". Странно как образовалась эта трещина на ровной поверхности ледника?

Постепенно солнце скрылось за вершинами гор. На ледник опустился мрак. Мы сразу же заметили, как фирн стал твёрже. Теперь наши ботинки скользили по бугристой поверхности.фирна. Действительно стало быстро холодать. Мы ускорили ход, но идти быстрее было очень сложно, т.к. можно было подскользнуться. Поскольку теперь поверхность ледника была твёрдой, при падении об её "пупырышки" можно было сильно пораниться.

Вот, наконец, к половине восьмого мы вернулись на "Томские стоянки". Нас встретил изголодавшийся Серёга. Да мы и сами были не прочь перекусить.

Тут оказалось, что снизу, сто стороны Аккемского озера, к нам приближается большая группа людей. Серёга насчитал их человек десять.

Когда первые поднялись на стоянки, оказалось, что это группа родственников погибших альпинистов. Оказывается сегодня –29 июля – годовшина гибели какой-то группы на Короне Алтая. Среди погибших был и проводник с базы МЧС. Вот они и приши сюда в годовщину, помянуть погибших. Акция эта поддержана службой МЧС, поэтому группу сопровождал врач, у них была рация, по которой они связывались с базой.

Мы даже не стали дожидаться, когда нас попросят из домика и быстренько перенесли вещи на улицу. Я поставил неподалёку палатку и мы принялись готовить ужин.

Когда готовили ужин с Белухи вдруг пошла лавина – вторая за этот день. Частично я заснял её на видеокамеру. Эта лавина была гораздо меньше первой, под которую попали мы.

Туман бывает и в палатке.

Ужин в палатке гораздо романтичнее, чем в домике. Мы занесли примус внутрь палатки. Сразу стало теплее. Рассевшись по углам вокруг примуса мы уплетали ужин. Видимо на улице сильно похолодало и внутри палатки от горячей каши и примуса образовался густой туман.

После ужина мы долго сидели на камне и любовались горами. Тут я спросил Веру, что же всё-таки лучше: горы или пещеры. Вера ответила – конечно горы.

Это наш последний вечер под Белухой. Завтра нам уже уходить домой. Так просидели до самых звёзд.

Насыщенный был денёк...