Пишите в ФОРУМ на Mountain.RU

Автор: Валерий Клестов, посёлок Эльбрус

Мёртвый сезон

г.Чегеткара

По правилам альпинизма на гору восходители выходили с благословения выпускающего, а начальник спасательного отряда проверял маршрутный лист, уточнял путь подъёма на гору и спуска с вершины, действия группы в случае аварии, устанавливал время радиосвязи, контрольный срок возвращения с маршрута. Всё это записывалось в журнал регистрации выхода групп в высокогорную зону и всегда чётко соблюдалось. По этим законам ходили на горы и новички и мастера. Таков был Закон Гор.

Выдался тихий солнечный день. Спасатели, как обычно, после сложного летнего сезона приводили в порядок альпинистское снаряжение, уточняли описания маршрутов. И вдруг во второй половине дня, как всегда вдруг, раздалась тревожная сирена. Сколько тревог пришлось мне услышать, но привыкнуть к ним невозможно, они всегда вдруг. Захожу в радиорубку. Радист пытается выяснить ситуацию, но что-то случилось с рацией группы передавшеё тревожный сигнал. Удалось разобрать только позывной и, что у пострадавшего травма головы. Затем связь вообще прервалась. Радист остаётся вызывать "Луч14", ребята пошли одеваться, а я открываю журнал регистраций групп, выходящих в высокогорную зону. Кто же вышел под этим позывным и на какую гору?! Обычно, если я не выпускал, то обязательно принимал контрольный срок у сотрудников КСП. Смотрю на последнюю запись в журнале. Записано небрежно, что группа из четырёх человек вышла на вершину Чегеткарабаши по Восточному ребру Северного гребня 4А категории сложности и выпустил их первый выпускающий. Ни контрольного срока, ни положенной маршрутной документации нет. Разбираться будем потом, а сейчас остаётся открытым вопрос, где находится пострадавший. Все маршруты на Чегеткару многократно ходил, хорошо знаю, но такая комбинация ребра и гребня, которая записана в журнале регистрации не классифицирована. В таком направлении нет маршрута на эту гору. На всякий случай, чтобы проверить себя, заглядываю в справочник. Из трёх маршрутов четвёртой категории сложности, один с северо-запада отпадает. Один из маршрутов проходит по восточному ребру, а второй по восточному контрфорсу северо-восточного гребня. Ребус! Куда выходить спасательному отряду? Выпускающего на месте нет, уехал по делам. Нашли альпинистскую книжку одного из участников, где записано, что он был на Чегеткаре по маршруту восточного контрфорса северо-восточного гребня.

Может быть теоретически правильно обозначать альпинистские маршруты направлениями сторон света, но практически мне всегда мешало это определять путь в горах. Под рукой редко бывал компас, тем более из-за аномальных явлений в горной местности ориентация по этому прибору сомнительна. Лучше всего, по-моему, ориентироваться по фамилии руководителя первопроходцев конкретного маршрута и по каким-нибудь отличительным признакам рельефа на маршруте.

Итак, выбирается левая четвёрка по восточному ребру, вернее маршрут Чегеля. Правый маршрут относительно недалеко и, если не удастся установить радиосвязь, может быть услышим голоса пострадавшей группы. За пару десятков минут пока принималось решение о выборе направления поиска, спасатели подготовились к выходу. Машина подвезла нас к альплагерю "Джантуган", а затем поисковый отряд начал подниматься по тропе ущелья Адылсу вдоль реки. Дойдя до левобережной морены Башкаринского ледника, мы остановились для того чтобы передохнуть несколько минут. База ничего нового не сообщила. Время начало шестого, скоро стемнеет, понятно придется искать в темноте. Между прочим спрашиваю о самочувствии у ребят. Один из парней начинает разгружать свой рюкзак, передовая мне верёвки, железо и, сославшись на боль в колене, полувопрошая сказал, что пойдёт вниз. Я был удивлён, шли мы довольно быстро до этого места, никто не отставал, не жаловался. У страха запах есть и он, видно, его почуял. Ну что ж, вниз так вниз. Пути наши разошлись. Мы с морены повернули вправо на ледник, а Алёша, назовём его так, назад вниз по тропе.

Пересекли ледник, пройдя мимо небольшого ледникового озера, подошли к началу маршрута. Стало быстро темнеть. Ночной туман густой шапкой накрывает нас. Пытаемся позвать криком ребят, но наши голоса поглощает вата облака. Включаем налобные фонари и двумя связками, двойкой и тройкой начинаем двигаться вверх по скалам. Маршруты левый и правый скальные, но не монолит, много осыпных полочек. Лазанье не сложное, в основном второй- третьей категории, но даже днём по маршруту нужно идти аккуратно, мягко - много свободнолежащих камней. До надоедливости, даже себе, предупреждаю ребят. Несколько часов работаем в темноте, свет фонарика из-за рельефа выхватывает только небольшие участочки. В основном ищешь зацепки на ощупь, интуитивно. Как аккуратно не шли, но каждый уже свой камень получил. Много камней, пулями со свистом сжимающим душу, пролетают мимо, далеко внизу рассыпаясь ужасно красивыми искрами. Успокаиваешься лишь тем, что раз слышишь свист, то камень не твой. В какое-то мгновение услышали ответ на наши призывы, крики вроде бы были рядом, но работаем уже вверх после этого более часа, а ребят всё нет и голосов больше не слыхать. Усталость начинает наливаться в мышцы, в глазах от напряжения неприятная резь. Понимаю, перетерпев минут пятнадцать, всё пройдёт. Каково моим партнёрам? У одного из них, крепыша, ребята его любовно зовут "Малышом" это первые "спасы". Предлагаю мужикам остановиться. Стали, попили сок из фляги, пожевали сухофруктов из карманных запасов и... решили идти дальше, ведь ждут нас. Начинает светать. За ночь прошли почти весь маршрут. Для сравнения, средней группе альпинистов, в обычных условиях, на это восхождение отводится трое суток. Ещё одна верёвка траверса и мы на предвершинном гребне. Верёвка закреплена. По перилам проходим сорок метров. Осталось пройти последнему Саше, "морячку" из Туапсе, он сидит на самостраховке за выступом на конце закреплённой верёвки. Кричим ему "страховка готова". Ответа нет. Сердце начинает холодеть. Прошу "Малыша" траверснуть назад, посмотреть, что там с Сашей. Как медленно тянутся минуты ожидания. Наконец, "Малыш" звонким голосом кричит: "Саша заснул, всё в порядке". Отлегло. К восьми утра все собираемся на вершине. Достаю из тура баночку с запиской. Фамилий искомой группы нет. Значит до вершины они не дошли. На связи второй спасательный отряд. Витя Автомонов сообщает мне, что они подходят под начало маршрута Гарфа. Подхожу к краю вершинной площадки и, глядя в сторону начала этого маршрута, ясно вижу людей глубоко внизу на площадке возле большого "жандарма". Ребята подтверждают, - это те кого мы ищем. Сразу говорю по рации Автомонову. Договариваемся, что его отряд подымаясь к большому "жандарму" навешивает перила, а мы начинаем дюльферять с вершины напрямую к пострадавшему. Шесть верёвок быстрого спуска и я уже возле раненого парня. Он без сознания, правая часть головы пробита, пульс еле прощупывается, очень слабое дыхание. Сразу освободил нос от сгустков крови. Задышал. По рации врач подсказывает о составе лекарств для инъекций. Точно выполняю его рекомендации. Проходит минут десять, акья уже рядом, быстро её подняли спасатели второго отряда. Мы уже объединились. Перила провешены до ледника, налаживаем верхнюю страховку. Миша, мой земляк просит назначить его сопровождающим акьи с пострадавшим. Это ответственная и тяжёлая работа. Даю добро и становлюсь на страховку. Ребята аккуратно укладывают больного в акью, он уже ровно дышит, подносят её на край площадки, и спуск начался. Параллельно организовываются дюльфера для своей эвакуации. И вдруг снизу крик Миши: "Валера, быстрей, ко мне, Дима не дышит". Передаю страховку Саше, и дюльферяю на восемьдесят метров. Дима лежит спокойно, с левого глаза катится слеза, а на шее ниточкой дёргается пульс и останавливается. Делаю искусственное дыхание. Не помогает. Массаж сердца. Поочерёдно делаю искусственное дыхание и массаж. Пульса нет. Димины мышцы твердеют на ощупь. Это всё... Ну, что я мог ещё сделать!

Сутки прошли с того момента, когда, проходя "жандарм" Дима нагрузил "живой" камень, и сорвавшись ударился головой. Сутки с начала "мёртвого" сезона...